Игрушка Тёмного Лорда

– Чего он хотел? – вдруг спросила она. – Тёмный Лорд. Убить своих соперников и владеть нашим миром, это я знаю. Но ведь под его властью всё могло обернуться не так уж и плохо. Почему же его так боялись?

– Потому что любая женщина могла прийти домой и увидеть на месте своего мужа труп, – устало произнёс Райли. – И мужей женщин-боевых магов ждала та же судьба. Никто не смел предпринимать против него никаких шагов, иначе он уничтожал их без жалости. Все слова его приспешников и сторонников о меритократии и об отмене родственных традиций были пустым дымом: ему нужна была диктатура, и только диктатура. Любой защитник существующего порядка приравнивался к преступнику. Я знаю, что в Сером Доме до вас редко долетали новости, но ты должна помнить, что он убил вашу директрису только за то, что она сказала, что воспитанники вашего дома счастливы.

Кира медленно покачала головой.

– Нам никто ничего не сказал. Просто объявили траур.

Но, честно говоря, если Тёмный Лорд тоже вырос в Сером Доме…

– Это ведь тоже преступление, – тихо сказала Кира. – Хранить родственные традиции, когда кто-то с плохой родословной мыкается без куска хлеба и не может заработать даже продавцом, потому что жить среди людей запрещено. Если детей запирают в тоскливом, безнадёжном, порой по-настоящему страшном месте, не пускают к ним никого и говорят всему миру, что они счастливы.

– Но не настолько преступление, чтобы за это убивать, согласись с этим.

Кира промолчала. Они сидели, обнявшись: она не успела понять, когда Райли обнял её в ответ. Его лицо было сухим, и блестящие глаза смотрели прямо на неё.

А ей… ей, кажется, больше не хотелось ни в чём ему отказывать. Ни в прогулке по осеннему лесу, ни в помощи с домашним заданием, ни даже в настоящем свидании.

Кэтрин погибла, хотя Райли пытался её спасти. Но она сама выбрала эту судьбу, и он не обрёк её на смерть, пусть даже для великой цели. Он по-настоящему любил её.

Может быть, он полюбит ещё раз?

– Всё хорошо? – спросил Райли, и Кира ощутила напряжение в его голосе. – Больше нет сомнений по моему поводу?

Кира твёрдо встретила его взгляд.

– Никаких сомнений.

У неё и впрямь не осталось сомнений в его чести и верности. Никаких.

… Вот только…

Она, глупая и наивная девчонка, совершенно не знающая мужчину, который этим утром массировал ей ноги, могла даже угадать, что бы он съел на завтрак, и какое нижнее бельё ему бы на ней понравилось. Она чувствовала его настроение, была проводницей для его магии, и могла даже ощутить, как он подходил к точке экстаза, впадал в ярость или совершенно по-детски изумлялся, когда робкая адептка приглашала его потанцевать.

Неужели Кира смогла бы пропустить его решимость пожертвовать ради неё жизнью? Неужели профессор не смог бы прочитать её намерений, решись она на такое?

Никогда.

Возможно, он бы смог скрыть свои эмоции от неё: он во многом по-прежнему был для неё непроницаемой скалой. Но не она от него. Профессор бы близко не подпустил её к кругу, вздумай она ему перечить, строить свои собственные планы или, паче того, уйти за грань. Он видел своего донора насквозь.

А Райли Хили – не увидел.

Но это не было его виной, решительно подумала Кира. Ни на секунду. Он был прямым, благородным и честным, и она верила, что он боролся за жизнь Кэтрин до конца.

– Конечно, я тебе верю, – шёпотом повторила она. – Прости, что сомневалась.

Тёплая искренняя улыбка была ей наградой.

Райли поцеловал её в кончик носа.

– Пойдём на бал. Я всё-таки очень хочу с тобой потанцевать.

Они подошли к дверям Большого Зала рука об руку. Прозрачные двери были закрыты, и изнутри доносилась музыка. Где-то там, возможно, кружился в танце и профессор Деннет с очередной адепткой. Кира злорадно ухмыльнулась.

В следующую секунду створки распахнулись, и Райли…

Подхватил её в танце, приподнимая над землёй.

Он умел левитировать, как очень немногие и очень сильные маги. И сейчас Кира впервые летела – в его руках, но летела. Пары расступились перед ними – их стало меньше, многие разбрелись по комнатам или аудиториям, – и внезапно они оказались в центре зала, всё ещё оторванные от земли.

Кира едва умела танцевать – в приюте её учили этому, но давным-давно. Но это было и не нужно: Райли вёл её спокойно и плавно, и в его руках она чувствовала себя так надёжно, как, наверное, не чувствовала себя никогда. Все взгляды в зале были скрещены на ней и её спутнике, но вместо неловкости или смущения она чувствовала приятное тепло. И видела его улыбку.

Танец, танец, танец… Они, смеясь, пропустили зажигательную джигу, совершив короткий вояж к почти опустевшему фуршетному столу – и снова вернулись к танцам.

Наверное, это был лучший вечер в её жизни. Искрящийся ярким светом, полный музыки – и ставший воистину незабываемым из-за спутника, который умел летать.

Её тревожило только одно.

– Почему вам с отцом так не хочется, чтобы профессор Деннет стал ректором Академии? – спросила Кира, кружась в его объятьях.

Райли мягко спланировал на пол, и её каблуки стукнулись о паркет следом.