Игры Богов. Любовь, Ненависть и Месть

Вдалеке, качаясь на то и дело набегающих на её корпус волнах, красуется громада купеческого корабля с изящно вырезанной на корме фигурой прекрасной девы с рыбьим хвостом и крыльями вместо рук.

Оглянувшись на неё, сидящий в лодке Немой вспомнил, что видел точно такие же статуи, только гораздо меньшего размера, помещающиеся на ладони, в каморке ювелира.

Много дней назад, удачно сбежав от своего нового владельца, он нашёл приют на корабле, с которого слышалась почти забытая речь его родины.

Несколько дней прячась в мокром тёмном трюме, изматываемый бесконечной качкой, его нутро не могло принимать ни найденную в мешках пшеницу, ни сладкое вино из стоящих рядом бочек. Всё, что бы он ни съел и не выпил, низвергалось с виде слизкой, с тошнотворным запахом массы, вызывающий ещё больший приступ. «Боги наказывают меня», – подумал он и решил больше не красть чужую еду. Всё равно, вскоре после употребления она оказывалась на полу, с которого её, благодарно мурлыкая, слизывал большой рыжий кот.

Прячась за дальними бочками, когда кто-то спускался вниз за очередной партией вина, мужчина с тоской разглядывал северные обветренные лица моряков и слабая надежда на то, что его увидят, боязливо трепетала в его сердце.

Сколько так продолжалось, Немой не понимал. Приступы жуткого голода сменялись приступами бредовых видений детства, во время которых он не мог уследить за сменой дня и ночи. Он уже готов был выбраться на верх сам и просить милости у находящихся на палубе людей, но слабость так сковала его обезвоженные конечности, что он не мог даже ползти.

«Как несправедливо, – думал он, – умереть свободным, в этом тёмном, воняющем трюме, когда встреча с манящей родиной так близка».

– Так, ребята,– прервал его воспоминания суровый голос Боцмана, – набираем воды и в лодку. Дохлый, ноги в руки и бегом с немым в лес.

Из причалившей к берегу лодки бойко выпрыгивали не чувствовавшие много дней землю моряки и, утопая босыми ногами в обжигающем кожу песке, умеренно шли к виднеющимся неподалёку зарослям.

Поймав выброшенные корзины, Дохлый сунул одну из них Немому:

–Давай, за мной. Только быстро! Шевели маслами то! – Прикрикнул он, словно кичась возложенной на него обязанностью хоть не на долго, но стать главным и рысью побежал в глубь зелёной рощи.

Пробираясь в высокой сочной траве, вскоре они вышли к апельсиновой роще, в которой сочные спелые фрукты яркими шарами свисали с наклонившимися под их тяжестью ветвями и так и манили путников сорвать их.

«Съешь меня!»– просили они, сверкая отблесками прокрадывающегося через верхушки пальм солнечных лучей на своих боках

–Знаешь, что это?– спросил Дохлый, бросая сорванный фрукт в корзину и посмотрел на отрицательно качающего головой Немого:

–У! Вкуснатища! Давай, налетай!

И, сорвав яркий шар, потянулся за следующим.

Немой, разглядывая неизвестный фрукт, принюхался и с наслаждением закрыл глаза.

Запах свежести и лёгкой горечи, перемешанной с ароматом восточных сладостей, ударил ему в нос.

«Должно быть, вкусно», – подумал он, осторожно надкусил плотную кожицу и тут же сморщился, почувствовав горько-кислый запах.

Громкий смех Дохлого, увидевшего его скривлённое лицо заставил Немого обернуться.

–Ха-ха-ха! С него ж шкуру содрать надо! Э-эх, ты!

И, взяв один из шаров, он цепкими пальцами отодрал с него рыжую шкурку, белую и пушистую внутри, и протянул Немому состоящий из полупрозрачных долек, с просвечивающимися внутри зёрнышками фрукт.

–Ну, давай, жри!– видя недоверчивое лицо Немого, подбодрил он его.

Сочная сладкая жидкость, окутав рот свежестью и ароматом, покатилась ниже. Капли живительной влаги, медленно просачивающейся из полукруглой дольки, скатывались по жадно впитывающей их плоти и, смачивая кисловато – сладким соком горло, падали в сжавшийся от долгого недоедания желудок.

О, боги!

Каким же удивительно прекрасным был этот ни с чем не сравнимый вкус!

–Руби их!– Еле слышный крик Боцмана с берега прервал гастрономический оргазм и мужчина, поперхнувшись проскользнувшим сочным куском апельсина, закашлялся, выталкивая инородное тело наружу.

–Чего там?!– Вытянув шею в сторону берега, спросил Дохлый, бросил рыжий фрукт в уже полную корзину и взвалил её на плечи.

–Давай, шевелись! Живее!– Доносилось со стороны моря.

–Бежим, что ли?

Кивнув в сторону криков, Дохлый, смешно поднимая длинные ноги, побежал мимо продолжающего кашлять Немого, на ходу сильно хлопнув его по спине.

Недоеденный апельсин дугой вылетел изо рта мужчины и упал в высокую, примятую корзинами траву, подхватив одну из которых Немой бросился догонять друга.

Глава 21

Добравшись к ночи до города, остатки опозоренной таким бесславным поражением армии фригов садились на корабли и спешили покинуть опасное место. Сам же Владыка, оставленный солдатами и не в силах расстаться со своими богатствами, скрылся за стенами дворца, надеясь выдержать длительную со своей личной гвардией, так и не посмевшей оставить повелителя.

Объятые ужасом горожане, слушая рассказы своих спасшихся мужей и сыновей, быстро собирали пожитки и бежали к покачивающимся на волнах у причала кораблям.