Игры маньяков (СИ)

- И что потом?

- Понятия не имею.

- Странно слышать от профессионала.

- Просто чтобы сделать это.

- Завершение?

Это слово прозвучало странно в устах такого человека, как Сергей. но оно всплыло, это слово в мозгу Сергея, и удачно.

- Наверное.

- Нет. Нет никакого завершения. Ты понимаешь.

Вот почему не было будущего. Она никуда не денется. И этот человек никуда не денется. Как и Стрела Зенона, он оказался там, где был, в одно мгновение. Его существование было внутри континуума, который не был ни прошлым, ни будущим, ни уходом, ни приходом. Все было целым. И все же, подобно стреле, он чудесным образом продвигался вперед между мгновениями, где не было ни времени, ни памяти, ни надежды, ни разочарования.

Этот человек не был обычным. Может, он и был таким до того, как это случилось, но не теперь. Некоторые мужчины возвышаются над обыденностью из-за того, кем были их отцы, или из-за количества денег, которые они заработали, или из-за чего-то, что они сделали, или из-за женщин, с которыми они спали, жили или были женаты. Но этот человек поднялся над обыденностью из-за того, что с ним случилось, из-за того, что он видел и с чем жил... и из-за того, чем он стал в результате.

Появилась муха и села на голое левое плечо мужчины. На солнце она отбрасывала на ключицу тень вдвое длиннее, чем обычно. Мужчина посмотрел на него, чтобы понять, что он почувствовал, затем проигнорировал. Муха думала, и ее хозяин тоже. Двигаясь рывками, муха опустилась в вогнутую впадину рядом с шеей человека, которая называлась "рельеф трапеции". Муха осталась там, вне поля зрения.

Никольский задумался.

Муха, должно быть, сидит в идеальном квадратном сантиметре достаточно глубоко, чтобы скрыть ее. Какова вероятность того, что муха, расположившись таким образом, потеряется в анатомии человека?

Мужчина поднял правую руку, лежавшую на подлокотнике кресла, и вытер пот, струившийся из-под другой руки. Никольский смотрел, как муха сейчас улетит куда-то в комнату. Но этого не произошло. Теперь обе руки мужчины снова лежали на подлокотниках кресла. Он негромко кашлянул и ничего не произошло. Как будто муха заползла в крошечное потайное отверстие и вошла в тело человека.

- Сегодня вечером, - сказал Сергей.

Мужчина не отреагировал. Никольскому стало жаль его. Это была не жизнь, по крайней мере, по меркам Сергея. Только несколько вещей поддерживали жизнь этого человека. И после того, как все пятеро закончат свой путь, он найдет утешение в самоубийстве. Это было предсказуемо, как ночь. Никольский слышал это в его голосе.

Но Сергей знал, что это несправедливо. Один человек, оценивающий жизнь другого, всегда несправедлив, или неуравновешен, или не понимает. На самом деле вы никогда не знали, что такое жизнь другого человека, и даже если бы вы думали, что знаете, вы бы все равно не поняли. Нужно было долго жить в своем воображении, чтобы подойти к жизни другого человека с сочувствием или искренним пониманием.

- Это Рубик Израильянц, - просто сказал Никольский. - Я нашел его.

Человек перестал дышать. Движение в грудине просто прекратилось. Он медленно превратился в воск, и его глаза стали стеклянными. Хотя он и раньше потел, теперь он начал сильно блестеть, как будто всепоглощающее чувство высосало его дыхание и сгустило его в маслянистый концентрат, который теперь сочился из каждой поры.

Потом что-то привлекло внимание Сергея. Муха на плече мужчины подползла к краю рельефа трапеции. Она остановилась, ее черная голова только что показалась на краю тела. И там ее ждали.

Глава 40

- Я не знаю, что и думать, - сказала Раиса.

Нечаев ушел вскоре после того, как закончил свой рассказ об Ахмеде Ясине, и она пошла прямо к раковине, чтобы налить стакан воды, пока Борис шел с ним к машине Нечаева. Теперь он ушел, а Борис только что вошел через кухонную дверь. Раиса стояла, прислонившись спиной к раковине, со стаканом воды в руке и уперев руку в бедро.

Борис посмотрел на нее и покачал головой, затем подошел к холодильнику и достал бутылку пива. Он откупорил бутылку и сделал большой глоток. Чувствуя усталость, он сел на один из стульев рядом, поставил бутылку и потер лицо и глаза обеими руками.

- Вот что я тебе скажу, - сказал он. - Это была чертовски удивительная история. Мне трудно это оценивать. Сергей сам рассказал нам-в нескольких словах-что он делает. Признай, Рая, мы довольно наивны в таких вещах. Мы просто ... наивны.

- Я не думаю, что этот выбрал эту историю случайно, как он утверждал, - сказала Раиса. - Это связано с тем, что происходит сейчас. Что-то еще происходит с этим Израильянцем.

- Да, уверен, что-то происходит. Мы были бы не только наивны, но и глупы, если бы думали, что все идет по плану. Черт, это же Сергей нам сказал. Что мы просто часть этой истории. Как бы мрачно это ни было для нас, чем больше мы знаем, тем хуже.

Он посмотрел на веранду. Впервые за несколько дней он подумал о собаках. Дерьмо. Словно прошло несколько лет.

- Эта женщина, - сказала Раиса, - и дети...

Он знал, что сейчас произойдет.

- Это заставляет тебя думать о нас? - спросила она.