Игры Немезиды

Медотсек задрал бы брови, неодобрительно цыкая, если бы мог. Вместо этого он вывел длиннющий янтарный список предупреждений, часть которого Холден даже не успел прочесть. Наоми сердито застонала, когда в ее вену воткнулась игла и медицинская система начала впрыскивать свой обычный коктейль. Холден сидел рядом, держа ее за другую руку.

Переход с «Бритвы» прошел легко. Как только они легли на один курс, Алекс пристыковал шлюпку к шлюзу, и все четверо перешли на «Роси». На противоположной стороне ждал Холден, до конца не веря, что они вернулись. Там же был и Фред Джонсон, нацепивший на себя образ «приветствуем большую политическую шишку». Странно было наблюдать, как Фред меняет роли, иначе держит тело и изменяет выражение лица, будто у него могут двигаться кости черепа. Холден невольно задумался, сколько в том, каким старик показывался ему, было преднамеренно просчитанного. Скорее всего, ему никогда не узнать.

Когда открылась внутренняя дверь, он позабыл о Фреде, премьер-министре Марса, гибели Земли и вообще обо всем, кроме Наоми. Ее кожа, там, где ее не покрывали радиационные ожоги, стала пепельно-серой. Покрасневшие глаза затуманены от бесконечной усталости. Движения осторожные, будто причиняют ей боль. Самое прекрасное, что он видел за многие годы. Он чувствовал, будто вернулся домой. Увидев его, она улыбнулась, и он просиял в ответ. Где-то, то ли в нескольких футах, то ли в сотнях миль отсюда Фред Джонсон и Натан Смит обменивались формальными приветствиями. Это не имело никакого значения.

— Привет, — сказал он.

— Привет. Как ты тут справлялся без меня?

— Была проблемка с подрядчиком, но мы ее решили, кажется, — сказал Холден. 

На его плечо легла крепкая, широкая рука Бобби и слегка тряхнула. 

— Медотсек.

Наоми, опираясь на Алекса, пошла к лифту. Она выглядела израненной, изможденной, полумертвой. Но она видела его и улыбалась, и от этого просто разрывалось сердце.

Прозвучало предупреждение, обратный отсчет, и вернулась гравитация. Наоми закашлялась. Влажный, болезненный звук, но медотсек он, похоже, не обеспокоил. Хреновая из машины была сиделка.

— Не думаешь, что нам нужно заполучить медика? — сказал Холден.

— Прямо сейчас? — спросила Наоми.

— Или потом. На твой день рождения. Когда-нибудь.

Слова бездумно лились из него, и ему было все равно. Наоми вернулась. Она здесь. Безграничный страх, который он так старательно не замечал, накрыл его с головой, а потом начал отступать.

Вот так чувствовала себя она, подумал Джим. С «Агатой Кинг» и когда он отправился на станцию в медленной зоне. Когда спускался на поверхность Илоса. Вот что он заставлял ее переживать, защищая от риска. 

— Ух ты, — сказал он. — Какая же я сволочь.

Она слегка приоткрыла глаза и едва заметно улыбнулась.

— Я что-то пропустила?

— Вроде того. Я немного задумался, но уже вернулся. И ты вернулась, и это так хорошо, просто очень-очень.

— Хорошо быть дома.

— Но пока ты... пока мы... Слушай, на Тихо я говорил с Моникой. И с Фредом. В смысле, говорил с Фредом о тебе и о нас, и что мне следовало знать, и почему я так решил. А Моника говорила о том, почему я врал, и о том, имеют ли какую-то власть ее действия, и как этично и ответственно ее использовать. И я думал...

Наоми подняла руку и наморщила лоб:

— Если собираешься рассказать, что у тебя был роман с Моникой Стюарт, сейчас не самое удачное время.

— Что? Нет, конечно же нет.

— Это хорошо.

— Я просто думал. О всяком разном. И хотел, чтобы ты знала: что бы ты там ни делала, ты не обязана мне рассказывать, если не хочешь. Я бы очень хотел знать, но что бы это ни было, это станет моим делом, только если ты так захочешь.

— Ладно, — сказала она и снова закрыла глаза.

Холден погладил ее по руке. Костяшки пальцев ободраны, на запястье красуется синяк.

— Когда ты говоришь «ладно», это...

— Это значит «я тоже скучала и рада, что вернулась, и не мог бы ты принести зеленого чаю?».

— Да, — ответил он, — конечно, принесу.

— Не торопись. Я, наверное, посплю немного.

Холден остановился у входа и оглянулся. Наоми смотрела на него. Глаза усталые, тело неподвижно, но губы чуть улыбались. Помогали поверить, что она рада вернуться.

В камбузе полдюжины голосов перебивали друг друга, сливаясь в общий радостный хор. Холден нырнул внутрь. Алекс сидел на столе, болтая с Чавой Ломбау и Сун-И Штайнбергом о трудностях скоростного нацеливания и ускорении.

Чава говорила одновременно с ним, жестами изображая что-то, относящееся к теме. Сун-И просто переводил взгляд с одного на другую. За другим столом сидела Бобби Драпер, все равно возвышаясь над Сандрой Ип и Маурой Патель. Бобби сменила броню на слегка маловатый спортивный костюм с красовавшейся на спине надписью «Тахи». Увидев Холдена, она улыбнулась и помахала. Он помахал в ответ, но ее уже отвлекла Сандра Ип, и Бобби покачала головой, отвечая на какой-то вопрос.