Икар

Джек не мог сориентироваться. Он понятия не имел, долго ли проспал, который сейчас час. Нужно было посмотреть на часы. Но он не смог этого сделать. Его левая рука была пристегнута наручником к столбику спинки кровати. Он еще не совсем понял, где находится. Дернул руку к себе, но освободиться не смог. Дернул еще раз, сильнее, и из-за боли, с какой браслет наручника врезался в его запястье, к нему по каплям начала возвращаться реальность: он разыскал Силачку, пришел к ней домой, они разговаривали, и он выпил вино с подмешанным к нему галлюциногенным наркотиком. Что случилось потом, он точно не помнил, но какие-то вспышки озаряли его мозг, и с этими вспышками приходили гнев, и смятение, и унижение — и, чего греха таить, приятное волнение.

Он снова дернул руку. Никакого толку. Но сумел повернуться на бок и вдруг обнаружил, что на кровати лежит не один. Он повернул голову направо. Рядом с ним лежала Силачка. Голая. Она еще спала. В ярости Джек толкнул ее правой рукой в спину, но она не проснулась. Охваченный злостью, он стал снова толкать ее, но, когда его рука прикоснулась к ее позвоночнику, он заметил, что на простыне около поясницы женщины — красное пятно. Он увидел и ее ноги, и ноги тоже были забрызганы красным. Джек осмотрел свое обнаженное тело и обнаружил, что он тоже весь запачкан чем-то красным. Грудь, одна рука, бедро были покрыты густой алой кровью.

Ему хотелось закричать: «Проснись, чокнутая сучка!», но кричать не имело смысла. Свободной рукой он схватил ее за плечо, повернул к себе и увидел реку крови, залившую ее шею и грудь. Увидел глубокие колотые раны. Увидел, что у нее распорот живот.

Джек рванул руку к себе изо всех сил, кровать задребезжала, но освободиться он так и не сумел. Наручник врезался в запястье. Он опять потянул руку к себе, скрипя зубами. Он уже был близок к панике. В постели с трупом, залитый кровью этой женщины… Но он заставил себя успокоиться. «Нельзя паниковать, — говорил он себе мысленно. — Ты видел уже столько мертвых тел, столько крови и разодранной плоти». Кровь и раненая плоть — вот и все, и ничего с этим сейчас нельзя было поделать, и он заставил себя закрыть глаза и думать. «Думай, думай…»

Джек стал рассматривать спинку кровати. Перестал тянуть руку к себе и повернулся так, чтобы ухватиться обеими руками за шарик, венчающий столбик. Он крепко сжал в пальцах шарик и подтянулся. Напрягся и почувствовал, как что-то подалось под руками. Он сделал глубокий вдох, снова ухватился за столбик и снова подтянулся. И еще раз. Он подумал, что ему, наверное, показалось, что что-то сдвинулось с места, но он прогнал эту мысль и заставил себя встать на колени, уперся ими в матрас. Постарался распрямиться, насколько было возможно. Сжал зубы, напряг тело изо всех сил и на этот раз действительно почувствовал, как что-то сдвинулось с места. Потянул еще раз — еще одна подвижка. Потом отчаянный рывок — и металлический столбик выскочил из более широкой опорной металлической трубки. Джек слез с кровати. Пошатываясь, снял со столбика наручник. И бросился к телефону, слыша, как звякает о браслет цепочка…

Телефон был отключен. Нет. Не отключен. Отрезан. Телефонный провод был перерезан — его кусок торчал над плинтусом.

Дрожа и хрипло дыша, Джек увидел свои брюки, скомканные и лежащие на полу. Он натянул их, обшарил карманы в поисках мобильного телефона, но вспомнил, что оставил его дома, забыл взять, когда собирался на встречу с Грейс. Нашел рубашку — пуговицы были оторваны. Но он все же надел ее и, не подумав поискать носки и туфли, бросился к двери, сбежал вниз по лестнице, прыгая через несколько ступенек, и выскочил из подъезда. Побежал по улице. Впереди, на углу, заметил телефонную будку.

Промчался мимо припаркованной машины, и вдруг ее ветровое стекло взорвалось. Джек пошатнулся. Послышался второй взрыв. Позади него рассыпалась на тысячи осколков витрина магазина. Первая мысль у Джека была: «Начался Апокалипсис. Весь мир взрывается. Безумие одержало верх, воцарился полный хаос». Но тут он понял, что происходящее не носит такого уж глобального масштаба. Все было более банально и намного, намного опаснее.

Кто-то стрелял в него.

Что творится, черт возьми?

Что же, черт побери, творится?

Позади треснуло еще одно стекло. Джек спрятался за припаркованной машиной, бросился на асфальт. Заработала сигнализация, вой понесся по улице. Послышались шаги. Кто-то куда-то бежал. А потом осталось только завывание сигнализации. Джек лежал на земле, задыхаясь. Когда он наконец отважился поднять голову, то увидел, как подъехала и резко затормозила полицейская машина. Выскочили двое полисменов в форме, с пистолетами в руках. Один бросился по улице в ту сторону, куда чуть раньше побежал какой-то человек. Второй остановился рядом с Джеком и велел ему не шевелиться, иначе он всадит пулю ему в голову.

А Джек был только рад не шевелиться.