Их любимая злодейка

— Когда её действие закончится?

Ведьма раздражённо закатила глаза.

— Скоро?

В виске кольнуло. Сивер узнал это ощущение: ведьма пыталась проникнуть в его сознание, но, видимо, безуспешно. Обычно вторжение он чувствовал, если Кхалэ не стремилась быть аккуратной или уставала до смерти.

«Проро… прор… » — всё-таки прозвучало в голове едва слышное.

— Что?

«Прор… »

Пророчество!

Сивер выругался.

Миалэ узнала о пророчестве! Проклятье! Как она отреагировала? Ужаснулась? Они должны были её подготовить, не допустить, чтобы правда вывалилась как ушат ледяной воды за шиворот. Бедная, как она это выдержала?

«Лвш.. »

Да, ловушка.

Он зажмурился, пережидая приступ отчаяния.

— Я правильно понял: у Миалэ пропала магия? — с тревогой уточнил эльф. — Она не может себя защитить?

Сивер шикнул на него и снова обратился к Кхалэ, потребовал:

— Координаты. Нам нужны координаты.

Виски взорвались болью. Сивер схватился за голову, сжал её между ладонями, пытаясь раздавить, как орех. Окружающий мир исчез, утонул в белой слепящей вспышке.

Больно! Как больно!

Каждое слово ведьмы лезвием полосовало по открытому мозгу.

«48°51′12″2°20′55″ Ядовитое поле перед замком. Осторожно».

Отлично! У них были координаты!

Сивер бросился к дверям, ведущим из тронного зала. Эльф кинулся следом.

Глава 52

Врата замкового телепорта выглядели как две колонны, между которыми сверкало, переливаясь всеми цветами радуги, силовое поле. Проходя сквозь это буйство красок, я ожидала чего угодно. Пожалуй, где-то на задворках сознания мелькал и плохой сценарий, но я старательно отгоняла дурные мысли. Был ли у меня выбор, кроме как довериться незнакомой ведьме, поклявшейся говорить только правду? Исполнять роль ширмы — теперь уже открыто, без сладкой лжи и вежливых расшаркиваний со стороны советницы, этого серого кардинала, — я не хотела, а противостоять Кхалэ без магии не могла. Значит, всё, что оставалось, — шагнуть в неизвестность, в открывшуюся воронку портала.

Голова на мгновение взорвалась болью, перед глазами заплясали разноцветные круги, а потом я обнаружила себя в маленькой тёмной комнате, одинаково похожей на кладовку и камеру пыток.

Это был не парадный дворцовый зал, не рабочий кабинет и не чьи-то личные покои — каморка два на три метра с голыми кирпичными стенами и бетонным полом.

Достаточно было оглядеться по сторонам, чтобы в груди заворочалось дурное предчувствие. Неужели я ошиблась? Напрасно доверилась давнему врагу Мхил Дракар?

— Где мы?

— На Цетрине. В подземельях замка.

С нарастающей тревогой я смотрела, как спутницы Верховной ведьмы скрываются за железной дверью одна за другой.

— Что там с моей магией? — В горле пересохло, и голос позорно дрогнул на последнем слове.

В комнате было сыро и холодно. Пахло, как в моей съёмной земной квартире, когда я впервые туда въехала вместе с бойфрендом, — залежавшимися влажными тряпками. В тёмных углах клочьями свисала паутина. Дверь осталась приоткрытой, и узкая щель между ней и косяком казалась средоточием всего мрака в мире.

С каждой секундой мне становилось всё больше не по себе. Верховная молчала, и от её взгляда по рукам бежали мурашки.

Мне не хотелось повторять свой вопрос. Мне казалось, повторить его — признать: что-то пошло не так. Но терпеть тишину, мучиться неизвестностью было невыносимо, поэтому я заставила себя заговорить — буквально вытолкнула слова из горла. Каждое упало камнем.

— Вы обещали вернуть мне магию. Чтобы я могла предотвратить пророчество.

В этот момент оно, пророчество, показалось мне главным козырем, убедительным аргументом. И я выставила его — этот козырь, этот аргумент — между мной и ведьмой как щит. Спряталась за ним от своего страха, от её непонятного молчания.

Верховная должна была мне помочь. Должна. Кто, кроме всесильной Мхил Дракар, справится с предсказанным Злом? Кто остановит его неумолимое наступление?

— Пророчество, — усмехнулась Верховная, и что-то в её ухмылке, в выражении глаз мне не понравилось. — Пророчество уже исполнилось. Оно уже исполнилось. Это пророчество. Зло пришло во вселенную и поработило миры. Древние Дома пали. Драконы были изгнаны со своих законных земель, обращены в бегство и теперь вынуждены прятаться в горах, словно крысы в норах. Страх и ненависть поселились повсюду. Страх перед жестоким диктатором, захватившим власть. Ненависть к нему. Или правильнее сказать… к ней.

К ней…

В голове воцарилась звенящая тишина. Парализовало всё — и тело, и мысли. Я поняла, что имела в виду Верховная. Поняла, но не смогла принять. 

Я — вселенское Зло, о котором говорилось в пророчестве? Не воин света, идущий с мечом против Тьмы, а эта самая Тьма, главный антагонист? Не Гарри Поттер, а Лорд Волан-де-Морт? Не храбрый Арагорн, а злодей Саурон? Не добрый молодец, а Кощей? Нет, не я. Не я! Мхил Дракар! 

Но её больше нет. Разве смерть не искупила грехи прошлой жизни?

Возможно, Верховная не знала, что я другая, не такая, как моя предшественница. Возможно, следовало об этом сказать?

— Но я не Мхил Дракар. Я… не злая. Не жестокая. Я не буду…

— Не будете? Что? Казнить, пытать, убивать, жечь, топить, захватывать, изгонять?