Иллюзия преданности (СИ)

Терри вернулся, схватил противень за вогнутые ручки и потащил к столу. Он был уверен, что Арри идет следом, но, когда подошел к столу, оглянулся — и обмер. Арри не двинулся с места. Больше того: он что-то горячо говорил технику, а Келва молча выслушивал, продолжая механически вытирать и без того чистые сухие руки полотенцем. Место Аннели по-прежнему пустовало, правда, и куска теста, которое она бросила, уже на столе не наблюдалось.

Разве могла она вдруг уйти из пекарни, даже не предупредив?

Терри огляделся в поисках светлой шевелюры. Может, он начинает сходить с ума из-за вечной тревоги и дурных подозрений? Может, весь мир сходит с ума, если даже Арри начинает искать в ее словах ложь и какие-то мотивы?

И тут все, кто был в пекарне, повернули головы на отчетливый звук пощечины. И Терри тоже.

Глава двадцать первая. Немного сыра в мышеловке

— Ты вроде говорил, что не готов драться за булки? — спросил Терри, ногой придвигая пустой ящик для овощей. Перевернул его на попа и осторожно сел, стараясь не поймать торчащий из рассохшейся деревянной плашки гвоздь со сбитой набок шляпкой.

Арри пожал плечами. Белая рубашка в темной кладовке болезненно ярко отражала свет, разливаемый присмиревшим светляком. До рези в глазах.

— А я дрался? Он влепил мне пощечину при свидетелях.

— Из-за чего хоть?

— Было за что, — уклончиво отозвался Арри. Он придвинул ящик и встал на него, чтобы заглянуть на верхние полки. Батарея закрытых банок с двухцветными строгими этикетками Первого консервного завода встретила его недружелюбным молчанием. — Слушай, наверху одна рыба. Банки с ягодами были ниже, а сейчас на той полке только сыр.

— Рыба и сыр — это хорошо. Это значит, что корона продолжает подвозить продукты в Академию, — задумчиво прокомментировал Терри.

Судя по глухому стуку, Арри переставлял банки на полке. Ящик, на который он взобрался, чтобы дотянуться до полки, сдавленно поскрипывал от его активных движений.

— Да, это прекрасная новость, но где я теперь найду ягоды? Может, они за сыром? Хоть одна банка?

— Ты не слышал, как он сдвинул щеколду? — спросил Терри. Банки с ягодами его не интересовали.

Арри тут же оставил поиски и спустился со своей ненадежной ступеньки.

— Что, правда?

— Думаешь, я лгу?

Арри запустил пальцы в волосы и растерянно дернул за прядь.

— Нет.

— Можешь проверить, — предложил Терри, даже не пытаясь сдвинуться в сторону, чтобы пропустить друга к двери. — А можешь передать мне кусок сыра. И головку лука — вот там сетка в правом углу висит.

Светляк тихонько застрекотал и стал кружиться над головой хозяина, не то неведомым образом откликаясь на его настроение, не то подчиняясь каким-то своим изначально заданным алгоритмам. Арри раздобыл то, о чем просил друг, и сел напротив на другой ящик. Протянул луковицу.

— Жаль, что здесь нет вина и хлеба, — посетовал Терри, снимая легкую шелуху с глянцевого бока. — Устроили бы хорошую пирушку.

— Не вижу повода для шуток, — категорично заявил Арри. — Келва не имеет права так поступать с нами.

Терри пожал плечами.

— Остынь. Ты говоришь так, будто они не могут сделать ничего хуже.

— Ты прав.

Арри действительно мгновенно остыл, как по команде. Поник плечами и потерял интерес ко всему, кроме своего фонарика.

Терри тоже проводил взглядом светляка, медленно скользящего вдоль полки. Без фонарика на слюдяных крылышках в темной кладовке было бы совсем не так уютно.

— В такие моменты я готов простить твоему светляку его вечную стрекотню. Но почему он кружится вдоль полок? Сломался?

— Он воспринимает полки как линии направления, — вздохнул Арри, глядя на светляка со странной смесью гордости и досады. — И не только полки. Все, что угодно, может заставить его вдруг изменить путь или замкнуть в кольцо. Он у меня чересчур впечатлительный.

Терри невольно улыбнулся из-за неожиданной характеристики фонарика и без лишних раздумий разломил голову сыра об колено. Протянул половину другу.

— Так что ты сказал, что Келва влепил тебе пощечину?

— Назвал вещи своими именами.

— Он тебе: «ступай к тестомесу, доброволец», а ты в ответ: «а вы, сударь, подонок»? — хмыкнул Терри, отправляя в рот кусок сыра. Сыр был довольно мягкий, незрелый и кисловатый, легко крошился. Такой прекрасно годился для пастушьих пирогов, но долго храниться на полке не мог — покрывался плесенью, причем отнюдь не благородной.

— Первостатейный, сударь, — в тон ему отозвался Арри и хохотнул.

Риамен ухмыльнулся. Он откинулся спиной на мешок с мукой и сквозь прищур наблюдал за тем, как летит по воздуху легчайшая пыль. Это было красиво и отчего-то казалось невероятно забавным. На душе стало легко и спокойно, и Терри даже сам захотел, чтобы их заперли тут и не выпускали до тех пор, пока они не съедят все запасы сыра.

А потом дверь в кладовку бесшумно отворилась. Полки и стены залил косой луч злого света.

— Вы двое совсем тронутые? Я просил вас найти начинку, а не лопать! — прогремел голос раздраженного техника. — Выходите!