Иллюзия преданности (СИ)

И до того умиротворяющей была эта картина, до того не вязалась в сознании с работой искателей, что Терри сперва показалось, будто он ошибся адресом, а приметная дверь и знакомая табличка были сродни наваждению.

— Мирного вечера, — растерянно озираясь, сказал он. — Я полагал, что найду здесь искателей.

Только потом он увидел лестницу на второй этаж и вспомнил, что три года назад поднимался наверх, чтобы поговорить с Фареллом.

— Да, вы верно пришли, — тихо произнесла женщина, потому что продавец не спешил с ответом на приветствие.

Почтенный возраст человека за прилавком выдавал в нем не продавца, но хозяина. Он неторопливо, с присущей старикам основательностью, отложил медный ковшик и завернул пакет.

— Обычно никто не ищет искателей, — старик со значением улыбнулся собственной немудрящей остроте. Морщины на его смуглом лице стали еще отчетливее, и, как ни странно, именно они подчеркивали, что лицо у него чужое, не риорское, хотя говорил он как местный. Риорцы все же старели совершенно иначе. Удивительно, что именно по детям и старикам так легко определить их корни.

— Благодарю вас, мастер Ламеш, — сказала покупательница, принимая из рук хозяина пакетик с чаем. — Я зайду еще, когда этот закончится.

— Да прольется наш вашим домом благодать Создателя, госпожа Ранна. Этого должно хватить для того, чтобы хворь покинула тело вашего сыночка.

— Ваши бы слова да прямиком на Небеса, — слабо улыбнулась женщина и, недоверчиво поглядывая на Терри, обошла его по широкой дуге к выходу.

Терри подошел к прилавку и оглядел стройные ряды банок, заподозрив, что увидит в них высушенных ящериц и скорпионов, которыми, по слухам, ухитрялись лечиться уроженцы О-Диура. Но ничего подобного не заметил, как ни приглядывался.

— Продаете снадобья? — спросил он для того, чтобы как-то оправдать свое любопытство.

— Ничего такого, что могло бы заинтересовать многоуважаемую академию, господин магистр. Я продаю всего лишь чай. Для этого патент не нужен.

— Только чай? А мне показалось…

— Чай с добавлением местных трав, ваша светлость, — перебил его хозяин лавки. — Это совершенно законно.

Терри похолодел. Такого обращения он не слышал уже много лет, но ошибки быть не может — именно так к нему обращались, когда он бывал приглашен вместе с матерью на официальные королевские мероприятия. Тогда ему было неловко, ведь он был единственный брюнет в их кругу и все «сияющие» эпитеты казались издевкой, притом не столь уж и тонкой.

— Как вы меня назвали? — он заглянул старику в лицо, пытаясь вспомнить, не видел ли его в прошлой жизни, о которой почти забыл в академии. Имя «Ламеш» абсолютно ничего не затронуло в памяти, и эту простецкую, пусть и экзотичную, имперскую физиономию он точно видел впервые.

— Ваша милость, — невозмутимо отозвался Ламеш и демонстративно занялся своим делом: открыл ключом кассу и принялся пересчитывать выручку.

Терри продолжал с подозрением его разглядывать. Что за день сегодня такой: Ульфа не то в шутку, не то всерьез зовет его князем, продавец чая обращается к нему согласно дворцовому Протоколу. Может, пока он спал, король снял с их семьи все обвинения, и только Терри забыли об этом сообщить?

А неплохо бы. Теперь — то он гораздо более терпеливо относился бы к «сиятельным» эпитетам. Все-таки они дарят то особое чувство уверенности, утрата которого воспринимается в разы острее, чем наличие. Сложно даже представить, что к «его светлости» подошли бы на улице трое рабочих и попытались избить за то, что один из магистров соблазнил какую-то девчонку из Среднего города. Кажется, доброй половины его проблем не существовало бы вовсе, оставайся Терри «его светлостью».

— Значит, вы работаете у Фарелла? — чтобы не тянуть неловкое молчание спросил Терри, прикидывая, как половчее завершить разговор. Не уходить же сразу.

— Это смотря как посмотреть, господин магистр. Если сверху смотреть, я работаю у него. А если от моего прилавка взглянуть, то он работает у меня, в «чайном домике», — с дружелюбной улыбкой ответил Ламеш. Он начал говорить, не поднимая глаз от кассы, но потом, конечно, уже с удовольствием щурился, следя за реакцией гостя на его хитро закрученную мысль.

Терри из вежливости покивал, а про себя подумал, до чего странный человек. И вообще вкупе с неприветливой приветственной табличкой на двери и таким подозрительным во всех отношениях лавочником, складывается впечатление, что Фарелл делает все возможное, чтобы отвадить посетителей от штаб-квартиры искателей. Только что дверь за замок не запирает.

— И он… сейчас здесь? — уточнил Терри, глядя на лестницу, ведущую на второй этаж.

— Лучше у его ребят спросить. Я всего лишь отмеряю чай да привечаю покупателей, а Фарелл птица стремительная. Ты, скажем, в дверь, а он — в окно.

Терри даже покивать забыл, отступая к лестнице. Надо же такое выдумать: «в окно»! Кажется, этот человек способен сказать все, что угодно, потакая собственному странному представлению об остроумии.

— Премного благодарен за беседу.

Мелочь со звоном полетела в отделение для монет. Ламеш закрыл кассу на ключ.