Иллюзия свободы

– Я нашел одного командира блокпоста, – начал издалека торговец. – Капитан Жданов его зовут. Окопался вот здесь, – толстый палец хозяина «150 рад» уткнулся в изображение. Застава. Окраина Зоны. Пара километров юго-восточнее обители Крота, потом еще два-три – до самого блокпоста. – В течение этой недели готов выпустить кого-нибудь из Зоны.

– Этой недели… Это сколько? – протянул Олег, помассировав голову.

– Семь дней. Считая этот.

– А цена?..

Панас, ухмыльнувшись, назвал цену свободы. Свободы от Зоны, от сталкерства. Цену дороги к мирной жизни. Цену мечты. И цена эта впечатляла. Денег со счета хватит – даже при учете процентов для торговца, – но вот на дальнейшую жизнь мало что останется. Попытаться выторговать у Моргунова еще одно задание?

– И да, – кашлянув, продолжил бармен. – Ты же понимаешь, информация эта не бесплатная.

– Да есть тут у меня кое-чего, – запустив руку в карман, Бес продемонстрировал бармену черный диктофон, коротко блеснувший свежей царапиной на корпусе.

– Что это? – прищурившись, спросил Панас.

– Кто-то из «Вольного народа» не захотел… Воевать с фанатиками. Своих кинул… Тут компромат. «Артисты»… «Артисты» не врут.

– Давай сюда, – потребовал торговец. – Послушаем. А потом решу, свободен ты или нет.

Драгунов дергано кивнул и вручил собеседнику маленькое устройство. Хмыкнув, пузатый бармен удалился в подсобные помещения. И через минут пять-семь вернулся как ни в чем не бывало, но уже без диктофона.

– Идет, – сообщил он Олегу. – Я знаю, кому это может пригодиться. Ты свободен, сталкер.

– Спасибо, – протянул Драгунов, вглядываясь в карту. Неплохо было бы запомнить, где находился блокпост того Жданова. Перерисовать бы это, по-хорошему. Да только ни ручки, ни бумаги, ни деньжат…

– На, держи, – в голосе Панаса скользнуло легкое раздражение. На стойку перед Бесом легли пишущая принадлежность вместе с оборванным клочком картона. – Перерисовывай.

Благодарный ответ Драгунова целиком и полностью затонул в возгласе Седого, поднявшегося на плохо слушавшиеся его ноги и воздевшего вверх бутыль водки:

– Ну чё, народ, выпьем за эту долбаную Зону, будь она проклята?!

Народ вторил ему озверелыми криками. Водка полилась в глотки, на одежду, столы и кое-где даже принялась по капельке сползать на пол.

– Слышь, Седой! – подал голос Упырь. – Ты расскажи… Чё вернуться решил?

– Зона меня позвала. Я вышел. Я, с-сука, вышел! И знаете, я был нехерово горд! Я думал, я сделал то, что не удавалось еще никому. А потом увидел в инете кое-что. Помните Тундру? – несколько посетителей кивнули. Еще один сталкер, пытавшийся своими силами выбраться из Зоны. – Так вот, знаешь, он тоже вышел. Прикиньте? Таких, как я, хватает! И знаешь, чем все кончилось? Пару месяцев кантовался хер знает где – а потом купил ствол и поперся на улицу. Успел, знаешь, мусора шмальнуть. Одного. И все. Помер Тундра. Живым, пишут, взять не удалось. Его прям возле дома ждали, знаешь. Как узнали – хер его… А Боцмана все помнят? – на этот раз кивков было заметно меньше. – Он тоже, знаешь, выбрался. Мужик год протянул. Или не год?.. Я с ним как-то в пивнушке трындел. Короче, заманало его все. Сил никаких нет. Все у него, знаешь, херово. Бухает, работает грузчиком – и дальше бухает. Трындец, а не житуха, знаешь ли! Грузчиком, мля! Городил тут про золотые, мля, горы! Типа, нарубит он бабла! Вот, нарубил, мля! Даже работу нормальную не нашел! Знаешь… Он ведь никому нахрен не нужен. Ни армейке своей, ни наймам… Ни-ко-му! Короче, спился мужик. И сдох. Башку себе прострелил. Знаешь, рассказал мне про свою житуху – и через два дня помер. Из новостей узнал. Фото показывали, типа, мужик самоубился. А я смотрю – сука, да это ж Боцман!

– Ну, ик, к чему это?! – нетерпеливо спросил некий пьяный скиталец, заросший грязной, спутанной растительностью по уши. Идентифицировать его Драгунов не смог.

– Да я потому и вернулся! – гаркнул Седой. – И еще знаешь что? Я шлялся по улице – и боялся влететь в долбаную аномалию! Ветер подул, листья кружатся – а я думаю, шо «центрифуга». Знаешь, один раз орал бомжу, типа, стой! Стой, сука! Убьет нахер! А он прошел – и его не убило. Глянул на меня, как на долботряса, – и слинял. И… Мля, да я терпеть не мог всех этих ушлепков на их дорогущих корытах! Я тут, знаешь, горбатился хрен знает сколько! На брюхе ползал, маслины ловил! А этим – хоть бы хер! Нихрена не умеют, знаешь, только понтоваться! И даже у них… У них, сука, бабла больше, чем у меня! И тогда я понял…

– Что от радиации-то… Уже не стоит, мля! – крикнул заросший, победно хлебнув водки. Его тут же поддержали с десяток гогочущих голосов.