Именинница

— Ты просил меня установить место, куда был сделан звонок. Локализовать, используя мои связи, того, кому звонили по номеру, который тебе удалось раздобыть. Так вот чем еще хорош криминалист Кранц, так это тем, что не задает лишних вопросов. Ну, вроде того, кому принадлежит телефон и кто звонил. Потому что, как мне кажется, ответов на эти вопросы я у тебя не получу. Они, похоже, требуют отдельного полицейского расследования.

Пит Хоффман молчал, потому что Гренс был прав. Обладатель телефона, равно как и его напарник, лежали, изувеченные, на полу офиса охранной фирмы по Биргерярлсгатан. И комиссар, сам ведущий неофициальное расследование в стенах созданного им самим полицейского филиала, ничего не желал об этом знать. Телефонный разговор, о котором шла речь, спровоцировала ручная граната, оставленная Хоффманом на раковине в туалетной комнате. Именно она и заставила сотрудников офиса на Биргерярлсгатан побеспокоить босса, местонахождение которого Гренсу удалось определить при помощи знакомого сотрудника телефонной компании. Албания, город Шкодер. И даже еще точнее, — улица Рруга Команит и номер дома. Гренс показал Хоффману снимок белой виллы, которая выглядела роскошной рядом с соседними домишками на узкой улице и имела на черепичной крыше целый лес антенн.

— Видишь эту башенку справа на втором этаже? Именно в ней и находился тот, кому звонили.

— Такая точность?

— Именно.

— А город, Гренс, этот самый… Шкодер, название которого я не могу даже выговорить… Он каким-то образом связан и с другим твоим расследованием, о котором ты не хочешь мне рассказать?

Эверт Гренс улыбнулся. Не слишком широко, но достаточно для того, чтобы выглядеть довольным.

— Пока не хочу, — уточнил он. — Это официальное расследование, которое я веду от имени настоящего полицейского отделения и которое не имеет к тебе никакого отношения. При этом да, — как полицейский, я все еще не верю в случайные совпадения. Потому что бумага, которую ты держишь в руках, показывает, даже доказывает, что между двумя этими расследованиями существует связь.

Все как в детективном фильме.

Пит Хоффман смотрел на прислоненную к стене доску на кухонном столе. Этапы полицейского расследования, пока далеко не все. Шесть прикрепленных магнитами документов должны были дополниться новыми и кроме них, — разноцветными стрелочками и подписями. Очевидно, комиссар привык к такому раскладу на совещаниях и уже не мог иначе.

Седьмой должна была стать распечатка документа из телефонной компании, занимавшейся локализацией номера, добытого из мобильника одного из сотрудников охранного агентства, но в этот момент уединение Хоффмана и Гренса нарушил звонок в дверь, который повторился еще и еще раз.

— Ты кого-то ждешь, Гренс?

Звонки продолжались, все более нетерпеливые.

— Я давно уже никого не жду, — ответил комиссар. — Я сам выбрал себе такую жизнь, и вот теперь у меня гости, второй вечер подряд. Я становлюсь популярным.

Комиссар направился к двери — на звук, гулко отдававшийся от стен в просторных комнатах.

— Да? — крикнул он в запертую дверь. — В чем дело?

— Это я, Марианна.

Гренс невольно поежился.

— Ты никогда не навещала меня раньше.

— Значит, не было повода. Открой и не заставляй меня стоять на лестничной площадке. Или мне побеспокоить твоих соседей?

Гренс отпер, но встал у Марианны Хермансон на пути, когда та попыталась войти в прихожую.

— Ты так и не ответила на мой вопрос.

— Я хочу задать тебе тот же вопрос, Эверт.

— Я…

— Впервые за десять лет я позвонила в твою дверь, и ты меня не впустишь?

Хермансон еще раз попыталась протиснуться между дверной рамой и Гренсом.

— Что ты от меня скрываешь, Эверт?

Не так давно Гренс попросил Свена Сундквиста присмотреть, даже проследить за ней. Не будучи уверен в Марианне Хермансон, как и во всех остальных коллегах, один из которых, очевидно, переметнулся на сторону врага.

— Скрываю? Нет… или да, но…

В этот момент пришло решение. Комиссар взял Хермансон под руку и через прихожую повел на кухню, где сидел человек, которого она никогда раньше не видела.

— Вот тот, кого я от тебя действительно скрывал. Потому что был вынужден делать это.

Мужчине было лет сорок пять, с учетом того, как плохо он выглядел. Трудно оценить возраст человека, до такой степени себя запустившего.

— У нас здесь свое расследование, как видишь. И оно касается, даже пересекается с тем, которое мы с тобой и Свен начали несколько дней назад в отделении полиции и с которым, я надеюсь, связана причина твоего появления в моей квартире.

Марианна смотрела на доску, на которой, похоже, были представлены установленные в ходе расследования факты. Очевидно, здесь проходило что-то вроде неофициального следственного совещания. Марианна переводила взгляд то на Гренса, то на его напарника.

— Что все это значит, Эверт?

— Я все объясню, но только после того, как ты объяснишь, зачем пришла.

— Частное расследование? И этот человек… которого ты от меня скрывал?

— Я решил, что…

— Мы с тобой коллеги, Эверт. И делаем общее дело.

— Ты все поймешь, но после того как расскажешь сама… Ты первая.