Имидж напрокат

– Сам Родион попытался удрать, но его взяли в аэропорту – Козланюк намеревался сесть в самолет, улетающий в одну безвизовую страну, имея на руках паспорт на другое имя и крупную сумму в валюте наличкой. Документ вызвал подозрение пограничника, так все и открылось. Наличие денег убедило следствие, что Родион прячет где-то немалый капитал. Захаркино и его окрестности перекопали, землю чуть ли не через сито просеяли, однако ни долларов, ни золота, ни драгоценностей не нашли. Зато обнаружили захоронение женщин и детей. Пасечник, Ксения и тетки, которые пасли коров, в один голос твердили: «Наш Учитель великий человек, ничего дурного он никогда не делал. Обвинения в его адрес – происки дьявола». Только сбежавшая из общины Елена Коренева откровенно рассказала о том, что творилось в Захаркине, и когда следователь Василий Петрович Фокин положил перед уцелевшими людьми снимки вскрытых могил, у одной из уцелевших женщин, Светланы Бережной, развязался, наконец, язык. Она сообщила, что до того, как влипнуть в паутину Козланюка, она была акушером-гинекологом, принимала роды у нескольких сожительниц Родиона. Учитель очень хотел сына, наследника, но от мерзавца всегда рождались девочки. Козланюк расстраивался, ждал, когда очередная любовница забеременеет во второй, третий, четвертый раз… а затем женщина внезапно исчезала вместе с малышками. Родион объяснял пастве ее отсутствие просто: дети подросли, мать отправилась в другую обитель Наставника, куда переселяются более просветленные поселенцы, где есть детский сад, школа. «Захаркино-то первая ступень воспитания души, а есть еще вторая, третья, вот станете просветленными и отправитесь вверх по лестнице».

– Они верили Родиону, – вздохнула я. – Крепко же он им мозг промыл.

– Козланюк талантливый человек, – отметил Костин, – только свое умение убеждать других, вести за собой людей он использовал в преступных целях. В общем, слушай дальше. У него ни разу не получился мальчик, рождались только девочки. Родион советовался с Бережной, спрашивал, что надо сделать для рождения наследника. Дескать, он женщин меняет, толку все нет, а для него совсем не просто вступить в связь с кем-либо. Если б речь шла просто о сексуальном удовлетворении, то проблем нет, но Козланюку нужен именно сын, продолжатель дела, кому он передаст все свои знания и опыт. Захаркино должно стать родовым гнездом династии Козланюков. Своих партнерш, будущих матерей, он отбирал очень тщательно, их обследовали врач-терапевт, психиатр. Каждая женщина готовилась к беременности, соблюдала особую диету и – снова облом. Бережная объяснила Родиону, что то, каким будет пол ребенка, зависит от мужчины, подчеркнула: не надо отчаиваться, часто бывает так – сначала рождаются девочки, а там, глядишь, появляется мальчик. Родион ждал, пока очередная женщина родит четвертую дочь, потом терял терпение и менял партнершу. Перед тем как начать процесс детопроизводства с Ксенией, Козланюк целых полгода регулярно ездил с ней в Москву. Он и раньше катался в столицу, покупал там всякие необходимые для фермы товары, но чтобы часто, раз в неделю, да еще с той, кого называл женой, такого ранее не бывало. Бережной, естественно, Учитель подробности не рассказывал, но она сообразила, что Наставник и Ксюша лечатся. Она знала, в столице есть клиники, врачи которых, почуяв, что у пациента водятся деньжата, пообещают ему что угодно. За хорошую плату, разумеется. Когда Светлана, приняв первые роды у Ксении, показала отцу очередную девочку, на лице Родиона возникло выражение какой-то детской обиды. «Вот опять! – вырвалось у него. – Все зря!» Эти слова косвенно подтверждали, что он проходил какие-то процедуры и был уверен, что у Ксении появится мальчик.

– Представляю, как Родион злился, – усмехнулась я.