Имитация. Насмешка Купидона

— Разумеется, Эби, — говорит он. Девушка закатывает глаза, делает глубокий вдох и направляется в сторону ванной комнаты. — Там есть халаты, — покровительственным тоном сообщает Джером. Лиз шумно выдыхает.

Похоже, наладить связь с ним будет гораздо сложнее, чем предполагалось. Хотя, когда они общались виртуально, у нее было совершенно иное мнение. И ясно почему — Джером считал, что пишет Филисити Бойл, девушке, с которой учился в школе и имел с ней легкомысленные разовые отношения, и, разумеется, ему не было нужды отчитывать, воспитывать или пытаться как-то влиять на моральный образ Филли. Но Лиз в его уроках тоже не нуждается, и ему придется с этим фактом смириться.

Скрывшись в роскошной мраморной ванной, Элизабет скинула с себя одежду и встала под горячие струи душа. Вода несла облегчение. Расслабляла затекшие мышцы и омывала душевные раны. Девушка позволила себе побыть слабой еще немного и тихо плакала, прислонившись лбом к красивой кафельной плитке, чувствуя, как на спину обрушиваются потоки воды. Никто не мог услышать ее сдавленные рыдания, никто не мог увидеть, как ей больно и одиноко, никто не мог и не был способен понять, что творится в ее душе в эту минуту. И она не хотела делиться. Есть разные виды горя. Те, что требуют сочувствия, участия и поддержки близких, а есть те, которые нуждаются в тишине. Сейчас тот самый случай. Только ее слезы, только ее скорбь. И она выплеснула столько, сколько смогла, чтобы продержаться следующие несколько часов.

Облачившись в пушистый белоснежный и безразмерный халат и обернув голову полотенцем, она вернулась в номер. Яркое освещение неприятно ударило по чувствительным векам, и девушка прищурилась, оглядываясь по сторонам в поисках Джерома. Дверь на террасу приоткрылась, и он махнул ей оттуда левой рукой, пальцами правой снова сжимая сигарету.

— Иди сюда, Эби, — позвал он. И девушка направилась, предварительно надев гостиничные одноразовые тапочки, в сторону открытой двери.

Она вышла на террасу, обнаружив на столике остывающий ужин и два плетенных стильных кресла напротив друг друга. Джером наблюдал за ней с беспокойным выражением глаз, облокотившись на ограждение. Он расстегнул рубашку до середины и снял галстук, и сразу стал моложе и немного беспечнее. Лиз взглянула за его плечо на простирающийся внизу ночной город, на мерцающие неоновые огни, отражающиеся в черном небе. Вид открывался захватывающий, совсем не похожий на тот, к которому она привыкла.

— Где мы? — спросила она, опираясь рукой на спинку одного из кресел.

— Честно говоря, я ждал этого вопроса с того момента, как ты открыла глаза, — с легкой улыбкой ответил он, бросая сигарету в пепельницу и направляясь к столу. — Мы в Мадриде, в отеле Плаза, но тебе вряд ли о чем-то говорит название.

— Мы все еще в Испании, — пробормотала Лиз, продолжая смотреть на сверкающий город. Джером сел в кресло, и, оторвав взгляд от захватывающей панорамы, Элизабет непроизвольно сделала то же самое.

— Мы останемся здесь на пару дней, может, меньше. Необходимо дождаться, когда тебе сделают новые документы, — произнес он. Девушка вопросительно посмотрела на него, потом на откупоренную бутылку вина, которую Джером держал в руке. Заворожённым взглядом она следила за тем, как он наливает в свой бокал рубиновую жидкость, и автоматически подставила свой, на что получила снисходительную усмешку.

— Мне уже есть восемнадцать, — сухо напомнила Лиз, возмущенно глядя в темно-синие глаза.

— Я в курсе, но со мной ты пить не будешь, — категорично отрезал он. Лиз обиженно насупилась, собираясь ляпнуть что-нибудь провокационное, но вовремя обуздала импульсивный порыв.

— Могу предложить кофе, — Джером кивнул в сторону графина и кофейника, но девушка отрицательно качнула головой, соглашаясь на сок. Она выпила сразу целый стакан и потребовала еще. Потом перешла к еде. Желудок, пробудившись от спячки, радостно заурчал, когда она обвела взглядом изобилие блюд. Они не были изысканными. Самые простые и до боли знакомые. Домашние, привычные. Паста, блинчики, тушеные овощи с рыбой, салат с гренками, шоколадный соус, клубничное суфле, фрукты. Джером не спросил, что она будет, когда делал заказ, вовсе не из-за диктаторских замашек, а потому что точно знал, чего бы ей хотелось. Еще бы… Он столько раз готовил для всей семьи сам, когда мама задерживалась в больнице. Только овсянки не хватает.

— Очень мило, — искренне улыбнулась Элизабет, глядя на него сквозь набегающую пелену слез. Он протянул левую руку, накрывая ее холодные пальчики.