Имитируя визг

— Слушай, — повторила я и глубоко вздохнула. — Знаешь, мне ее приятельница сказала, будто у Звеньевой было два постоянных парня и еще куча-мала случайных, на одну ночь. Ты ничего об этом не знал?

Ромка нахмурился, что меня не удивило. Затем сказал:

— Вообще-то о покойных плохо не говорят, но Аленка на самом деле была особой взбалмошной и легкомысленной, себе на уме. Митяй сам — оторви и брось, на таких же его и тянуло, так что я не удивлен тому, что ты сказала. Меня сейчас беспокоит другое. Ты же не просто так это произнесла, ты считаешь, что это Митяй ее убил, из ревности? — Я покачала головой, пытаясь убедить его в обратном. Если Жигунов поймет, что я подозреваю его лучшего друга, перестанет мне доверять. — Ты-то может и не думаешь, — поверили мне, — а вот у ментов должны возникнуть подобные подозрения. Этого не хотелось бы.

— Дело в том, — решила я поделиться информацией, — что у убийцы был ее номер телефона, так что это не мог быть маньяк. Я думаю, что ее убил один из случайных парней, который в нее влюбился, а она поматросила да бросила, не принимала его в серьез. У парня оказалась расшатанная нервная система, он ее подкараулил и…

Я картинно развела руками, а Роман покачал головой.

— Не сходится, она всего за пару дней до смерти сменила номер. Как раз в тот день, когда мы были в кино, она дала мне новый.

«Понятно», — хотела я сказать, но рот вместо этого произнес другое:

— Зачем? Вы что, часто общались по телефону?

Бойфренд слегка растерялся от такого агрессивного нападка ревности со стороны девушки, с которой не посчастливилось даже ни разу поцеловаться, после чего ответил:

— Нет, конечно, зачем мне с ней общаться? Просто один раз мне до зарезу нужен был Митяй, а его мобильный оказался вне зоны досягаемости. Тогда я и попросил на всякий случай ее номер. А поменяв его, она решила дать мне новый, вот и все. А почему ты спросила?

К счастью, я подключила свою единственную извилину, ну ту, что уши соединяет внутри абсолютно пустой черепной коробки, и нашлась, что ему ответить:

— Потому что теперь поиски значительно сужаются. Это даже хорошо, что она сменила номер! Ведь тех, кого она успела бросить за последние пару дней, значительно меньше тех, кого она бросила вообще, за всю свою жизнь, смекаешь? Один из них сменил сим-карту, послал ей угрожающее сообщение и, подкараулив, зарезал, одевшись в костюм убийцы из фильма.

— Нет, ну зачем ему, по-твоему, посылать ей сообщение, а потом убивать? — не сдавался Роман. — Абсурд какой-то.

— Он сначала решил запугать, а потом уже перешел к активным действиям. Понимаешь, ему показалось мало ее просто убить. Он наслаждался самим процессом. Мести.

— Ты больная, — нездорово хихикнул Ромка, точно сам был болен, и закурил, встав возле окна и приоткрыв форточку. — Слушай, что я скажу. То, что ты говоришь, могло иметь право на обсуждение, как версия убийства, лишь в одном случае — если бы жертва была одна. А маньяк-то, как выяснилось, серийный. Ты слышала вчера новости? Он влез в окно института и набросился на студентов. Одна девушка убита, другая угодила в реанимацию. Так что бросай, как и обещала, эту ерунду — заниматься собственным расследованием. Это что, хобби? — «Ха, угадал!» — Занимайся чем-нибудь полезным, — начал он изрекать сентенции. — Только так все лишнее вылетит из головы. Ты ведь в институте учишься? Вот и учись! Что, мало на дом задают?

Нет, он теперь будет надо мной издеваться! Кстати, я звонила сегодня в больницу, Вику удачно прооперировали и скоро разрешат с ней повидаться. Но это я Жигунову, по понятным причинам, не собиралась докладывать, пока он не додумался полюбопытствовать:

— А ты-то в каком институте учишься? — Я назвала и скромно потупила глазки. — Боже мой! Ты была там?! И ничего мне не сказала? — Он принялся рвать на себе волосы, не выпуская из пальцев сигарету и рискуя этим подпалить их. Обработав полголовы, вспомнил обо мне и кинулся ощупывать. — Ты цела? Тебя не задели?… А это что? — обнаружили ссадину на моей башке.

— Это так…

— Что — так? Я тебе покажу — «так»! — Ромка стал задирать рукава моего тонкого свитера и, естественно, обнаружил ссадины. — Что это? Он на тебя напал, да? Вот гнида! Ты в полицию-то заявила? Бедная моя матрешка! — Парень прижал меня к себе, да так сильно, что я не могла дышать. — Да я ему глотку перережу!

— Пусти… — прохрипела я. — Задушишь…

Но он и не думал отпускать, решив, наверно, облегчить маньяку задачу, убив меня самостоятельно. Еле вырвавшись из его цепких объятий, я сказала:

— Ромочка, успокойся. Я не была нужна маньяку, я хотела отомстить ему за Вику и потому побежала за ним через разбитое окно. Отсюда царапины.

— Ты побежала за маньяком?! — В сильнейшем изумлении Ромка резко отступил на шаг и наткнулся задом об угол стола, тот пошатнулся и перевернул стоявшие на нем чашки, банки и сахарницу, а сам Жигунов ахнул и принялся потирать ушибленное место, приговаривая: — Ты чокнутая! Ты совсем больная, тебе лечиться надо! Это что, развлечение — за преступником бегать?! Господи, а если б он убил тебя?!