Императорский Рим. Книги 1-12

Опустилась ночь. Костры, запрещенные в лагере в дневное время по причине дыма, вспыхивали теперь повсюду. Жарили целиком насаженных на вертел овец – запах готовящейся баранины поплыл вокруг. Началась попойка, и настроение фракийцев стало постепенно изменяться от уныния потерпевших поражение воинов к хмельной браваде. Слышались похвальба, приукрашенные рассказы о подвигах и клятвы свершить месть. Затевались потасовки, верещали молодые рабыни и мальчики, ставшие жертвой грубой похоти. Неразбавленное вино лилось рекой. Драки становились все ожесточеннее, пирушка перерастала в дебош. Гомон становился все громче.

Веспасиан и его товарищи оказались в самом эпицентре хаоса. Поверх запачканных и вонючих туник на них еще красовались доспехи. Ноги им оставили связанными, но руки развязали, чтобы они могли брать с поставленного перед ними блюда с бараньими костями и хрящами. Четверо караульных, не переставая прикладываться к меху с вином, приглядывали за пленниками.

– Похоже на вечер рыночного дня в Субуре[669], – заметил Магн, чавкая полупрожеванным куском.

– Только смрад не такой сильный, – правдиво признал Корбулон.

Веспасиан кивнул на полу своей туники.

– Ну, думаю, в этой одежонке мы были бы там к месту, надо полагать, – сказал он.

– Наш запах в Субуре не привлек бы никакого внимания. Большинство тамошних шлюх воняют еще хуже, – ввернул Фауст.

Магн ухмыльнулся, сосредоточенно работая челюстями – он не намерен был сдаваться.

Вдрызг пьяный фракиец споткнулся о ногу одного из стражей и стал валиться в сторону Веспасиана, его вот-вот должно было стошнить.

– Поберегись, господин! – Магн оттолкнул друга подальше. Фракиец рухнул на землю, с конвульсиями извергая содержимое желудка.

Веспасиан отпрянул от вони. Потом глаза его расширились – он заметил, что при падении у варвара выпал из-за пояса кинжал, который теперь лежал всего в футе от бедра юноши. Охранники побросали мехи и неловко поднялись, отбросив тень на то место, где валялся клинок. Они ругались на своего впавшего в забытье соотечественника, который, разумеется, не отвечал. Магн, тоже углядевший шанс, махнул караульным и сделал добродушный жест, имитируя пьющего. Караульные расхохотались. Веспасиан осторожно двинул ногу в направлении кинжала. Один из охранников переступил через него, чтобы поднять упавшего. Он задел ногой оружие, но не заметил, а подхватывая пьяного, сдвинул клинок еще дальше в сторону юноши. Магн продолжал махать руками, знаками предлагая караульным угостить его глоточком. Один из стражей пожал плечами, подхватил мех и кинул его кулачному бойцу. Веспасиан приподнял бедро и быстрым движением сунул кинжал под него.

– Крепкое, – поморщившись, заметил Магн, сделав глоток. Потом потянулся и передал мех Корбулону. – Ты видел?

– Да. – Корбулон отхлебнул. – Погоди немного, пусть упьются в стельку. А это не займет много времени, если они хлещут это пойло.

Командующий передал сосуд Фаусту, который приложился к нему и закашлялся. Когда пленники покончили с едой, стражи снова связали им руки. Веспасиан ухитрился не сдвинуть ногу с оружия, хоть из-за этого пришлось вляпаться в кучу блевотины.

Римляне стали выжидать. В первый раз за все время плена у них появилась надежда. Они не смыкали глаз, исподволь наблюдая за тем, как охрана уверенно опустошает винные мехи. Доносившиеся отовсюду звуки брани, драк, насилия постепенно стихали – упившись, один фракиец за другим впадал в ступор и валился рядом с костром. Наконец и последний из стражей перекатился на спину и захрапел, примостив почти опустевший мех к себе на грудь.

Лежа на боку, Веспасиан осторожно старался нащупать кинжал связанными руками. Вскоре пальцы почувствовали рукоять и сомкнулись вокруг нее. Юноша перекатился поближе к Магну, сжимая кинжал обеими руками.

– Помогай мне – поднеси путы к лезвию.

Магн пристраивался, пока не ощутил над запястьями холод лезвия. Потом подтянулся так, что оно оказалось прямо напротив кожаного ремня.

– Вот так, господин. Ты чувствуешь их? – прошептал он.

– Да. Теперь лежи неподвижно и не вскрикни, если я тебя зацеплю.

Магн ухмыльнулся – кому, мол, говоришь?

Они лежали спина к спине, и Веспасиан пилил ремень. Корбулон и Фауст смотрели в оба, но в лагере царил покой. Много времени не потребовалось. Едва освободив руки, Магн подхватил кинжал и перерезал путы товарищей. Через несколько минут все были свободны.

– Что теперь? – спросил предводитель «братьев».

Корбулон растирал затекшие запястья.

– Убиваем стражей, забираем их мечи и плащи, потом сваливаем отсюда. Предложения получше есть?

– По мне, так вполне сойдет.

Один из караульных пошевелился во сне. Пленники замерли. Фракиец повернулся на бок, задрал тунику и прямо так, лежа, помочился. Потом снова провалился в сон, не потрудившись даже одернуть полу.

– Вперед. – Корбулон протянул руку к Магну. – Дай мне кинжал.

– Прошу прощения, командир, но эту работу лучше доверить мне. Если, конечно, ты хочешь, чтобы все было проделано тихо.