Бри Портер

Императрица Ядов

Серия: Империя Тарханова #2

Перевод группы: https://vk.com/neviofal

ПОСВЯЩАЕТСЯ

Маме,

Спасибо, что пришла, прибралась в моей квартире и дала мне столь необходимую ясность.

Если бы не ты, я и эта книга стали бы катастрофой.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Пожалуйста, имейте в виду, что в этой книге обсуждаются деликатные темы.

Суицидальные мысли графически описаны.

Пожалуйста, читайте с осторожностью и берегите себя.

СПИСОК ПЕРСОНАЖЕЙ

Елена Фальконе — 26 лет. Мать Николая Тарханова.

Константин Тарханов — 33 года. Пахан Братвы Тарханова и отец Николая Тарханова.

Николай Тарханов — 2 года. Сын Константина Тарханова и Елены Фальконе.

Роман Малахов — 27 лет. Byki — Быки (телохранитель) Константина.

Даника Балтача — 25 лет. Следователь Братвы.

Артем Фаттахов — 32 года. Obshchak — Общак (советник по безопасности) Братвы, муж Роксаны Фаттаховой и отец Еввы Фаттаховой.

Роксана Фаттахова — 28 лет. Жена Артема Фаттахова и мать Еввы Фаттаховой.

Евва Фаттахова — 1 год. Дочь Артема и Роксаны Фаттаховых.

Дмитрий Грибков — 32 года. Krysha — Крыша (головорез) Братвы и отец Антона Грибкова.

Татьяна Грибкова — 30 лет. Известная, как Титус.

Антон Грибков — 5 лет. Сын Дмитрия Грибкова.

Олежка — 35 лет. Torpedo — Торпедо

(убийца) Братвы.

Наталья «Наташа» Тарханова — 20 лет. Племянница Константина Тарханова.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Короны, Змеи и Ненависть.

В клыке змея яд, во рту мухи и в верёвке скорпиона; но нечестивый пропитан им.

— Чанакья.

Пролог

Артём Фаттахов

6 месяцев спустя, после ухода Елены..

Когда я сегодня в пятый раз постучался в дверь своего Пахана, я не удивился, когда снова не получил ответа.

— Постучи еще раз, — прошептала моя жена Роксана.

Я подчинился, но результат остался таким же, как и в предыдущие шесть раз. Тишина.

Роксана нежно коснулась моей руки. Прикосновение было мягким, небрежным.

Но ее близость, тепло ее руки было достаточным, чтобы зажечь огонь в моей крови.

Я прижал свою руку к ее. Под моей сильной ладонью, покрытой шрамами, рука Роксаны казалась хрупкой, как тонкий фарфор.

— Твое беспокойство здесь бесполезно, dorogaya — дорогая. Ты только причиняешь себе боль.

Она прикусила губу.

Мне, возможно, и тридцать, но мой член все еще обладал мужественностью и умом пятнадцатилетнего парня, который вот только обнаружил свой любимый тэг на Pornhub. Если бы мой босс не находился за стеной, я бы, возможно, трахнул Роксану, прямо здесь.

Позже, сказал я себе.

Моя жена по-прежнему не обращала внимания на пошлость моих мыслей, слишком погруженная в свои заботы.

— Роман сказал, что это... ужасно. — она подняла на меня свои серые глаза, такие светлые, что они были почти бесцветными. — То, что Костя сделал с этим человеком...

Ужасно — это еще мягко сказано.

Я никогда не видел себя зеленым деревцем, увядающим при виде насилия и крови. Я родился и вырос в Братве, спал и с ножом, и с плюшевым мишкой, и забился татуировками еще до того, как у меня появилась растительность на лице. Я стал свидетелем того, что мог предложить этот мир... включая то, что это делало с такими девушками, как моя жена.

Но, увидев то, что сделал мой Пахан

...

Это пробрало меня до костей.

Я все еще ощущал запах крови, слышал крики. Сомневался, что они будут чем-то таким, что я забуду в спешке.

Когда Роман заметил кровавую бойню, он прикрыл рот, сдерживая рвоту, слишком испытывая отвращение, чтобы даже попытаться выкинуть саркастический комментарий. Даже Дмитрий, который в последнее время закрыт от мира и всего, что в нем было, выглядел потрясенным. Его ледяной фасад треснул всего на мгновение, прежде чем снова застыть.

Я не мог сказать Роксане. Не только потому, что это будет неотступно преследовать ее и напрасно расстраивать, но и потому, что мой мозг все еще не до конца осознал, увиденное. Попытаться описать это словами было бы невозможно.

Вместо этого я крепче сжал ее руку.

— Некоторые вещи лучше не стоит произносить вслух, dorogaya — дорогая.

Роксана изучала выражение моего лица, видя больше, чем я хотел показать. Но она не настаивала.

— Прошло почти семь месяцев. — ей не нужно было уточнять, что произошло семь месяцев назад. В эти дни было только одно событие, вокруг которого вращалось все время. — Ему не становится лучше.

Нет. Во всяком случае, ему становится ещё хуже.

— Единственное, что мы можем сделать, это оставаться рядом с ним, — сказал я ей. — Не эта семья бросает друг друга.

Она грустно улыбнулась.

— Неужели?

Роксана не родилась и не выросла в этом мире. Она все еще не могла понять некоторые концепции, которые я считал своей личной философией. Но я знал ее мнение о Татьяне. О Елене. Возможно, даже о Дмитрии, который оставил воспитание своего сына Роксане.

— Нет, — сказал я.