Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая. 1835—1908

По сравнению с ними чиновники, причастные к делу Кан Ювэя, но не участвовавшие непосредственно в заговоре с целью убийства Цыси, отделались относительно легким испугом. Большую часть из них просто разжаловали со службы. Одного только просвещенного партнера Сюй Чжицзина приговорили к пожизненному тюремному заключению. Но и его через два года выпустили на свободу. В то время Пекин оккупировали иностранные завоеватели, и они открыли двери всех тюрем. Вместо бегства он остался в Китае и получил от Цыси официальное освобождение от заключения. Еще одного чиновника сослали в Синьцзян, но через два года ему разрешили вернуться домой.

Цыси занималась своими врагами и одновременно требовала продолжения реформ. По этому поводу она выпускала указы с разъяснением своих пожеланий. Вдовствующая императрица собственноручно написала пространный указ, в котором восхваляла Запад за «способность сделать свои страны богатыми и сильными», а также обещала, что власти Китая будут «учиться на его полезных примерах и внедрять их у себя шаг за шагом». Однако, притом что многие постепенные эволюционные перемены на самом деле продвигались вперед, реформа как таковая все-таки застопорилась.

Указы, касавшиеся Кана и его соратников, отменили; в спешке разжалованных чиновников восстановили в правах; негодные распоряжения, такие как с предоставлением любому

подданному империи права прямого письменного обращения к императору с получением ответа, аннулировали; и радикальный пересмотр критериев императорских испытаний приостановили. На самом деле казалось, что в империю возвращаются старые добрые времена. Западные наблюдатели, не имевшие ни малейшего понятия о том, что реформы затеяла и направила Цыси, зато считавшие, будто, наоборот, возглавил их Кан Ювэй через императора Гуансюя, проявляли завидное единодушие в осуждении вдовствующей императрицы за уничтожение реформаторского движения, просуществовавшего всего лишь 100 дней.

Выставив Цыси перед Западом последним злодеем, Кан попытался убедить заморские правительства применить военную силу ради свержения вдовствующей императрицы и восстановления на троне императора Гуансюя. В Японии он вел переговоры с руководством разведывательного ведомства с самого момента прибытия туда, при этом он агитировал оказать помощь в похищении императора и установлении китайского трона на японских штыках, то есть фактического «проведения слияния Великой Азии». Активное участие в этих переговорах принимал пресловутый Би, которого в свое время призвали убить Цыси. Официальную позицию Токио сформулировал сотрудник японской разведки Котаро Муна-ката: «Японское правительство не намерено отправлять вооруженные силы просто так, но, если наступит подходящий момент, оно обязательно окажет помощь даже без вашего обращения за ней».

Стремясь не подпустить к императору Гуансюю освободителей или похитителей, Цыси обложила своего узника плотным кольцом стражи. Его усадьбу Интай на территории Морского дворца снабдили огромными железными замками и запорами, изготовленными по спецзаказу в столице императорским кузнецом. Усадьбу огородили кирпичной стеной, сделавшей ее неприступной со стороны озера. Огромный щитовой затвор, отделявший озеро от внешних вод, проверили и укрепили на предмет того, чтобы нельзя было проникнуть в усадьбу или выбраться из нее вплавь. С наступлением зимы поверхность озера покрыл лед, который по особому распоряжению пробивали, чтобы никто не смог приблизиться к императору пешком через это озеро. У Цыси даже появились страхи по поводу того, что звуки громких ударных инструментов ее приемного сына – барабанов, гонгов и цимбал – могут быть услышаны за пределами дворца и освободители установят место его нахождения и наладят с ним связь. Поэтому она проинструктировала евнухов, присматривавших за его инструментами, предупреждать ее перед тем, как выдавать их хозяину.

Жемчужная наложница императора помогала мужу поддерживать связь с Кан Ювэем через своих евнухов из числа прислуги. Ее усадьба находилась на берегу напротив императорского острова и выходила на него окнами. Теперь береговую сторону ее усадьбы закрыли кирпичной стеной, а ее саму тоже объявили узницей.

Отвратительные серые стены изуродовали даже собственный Летний дворец Цыси. Резиденция Гуансюя в этом дворце под названием Усадьба с нефритовой балюстрадой стояла как раз на берегу озера, и до нее в принципе можно было добраться на лодке или ныряльщикам под водой. Сторону, выходящую фасадом на озеро, по этой причине загородили горой кирпича, следы которой можно обнаружить даже сегодня.

Глава 21

Попытка Цыси свергнуть приемного сына (1898–1900)