Имперец. Земли Итреи

Фатия рванула вперёд, но словно упёрлась в невидимую стену, грохнула в неё кулаком и рявкнула:

— Дедушка, я обещала!

Он равнодушно заметил:

— А я нет.

— Дедушка!

Я хмыкнул:

— Не сумела ты выполнить своего обещания, Фатия. Вот так тебе и верь.

Фатия побледнела:

— Нет, не делай глупостей. Он всё поймёт! Я его уговорю!

Я отмахнулся:

— Не надо. Видимо, мне снова придётся платить. Чего ещё ожидать от вас?

Старик ухмыльнулся:

— Дерзкий. Пожалуй, за то, что ты нарушил мою медитацию, я возьму плату твоей жизнью.

На миг я напрягся, но старик так и не перехватил меч удобней, да и жаркого ветра опасности не последовало, поэтому я попробовал по-хорошему, предложил:

— Старший, моя жизнь — это чересчур дорого, но я и впрямь пришёл непрошенным гостем и потревожил вас. Из разговора я понял, что вы боретесь с ранами? У этого младшего есть подношение, которое точно придётся вам по душе, старший. Заодно заставит вас немного помолодеть.

В моей ладони появился духовный камень. Не местный, мутный, неправильной формы. Не округлый и прозрачный духовный камень Второго пояса, а один из тех духовных камней, что я получил на сдачу после покупки зелья Древних в городе Тысячи Этажей. Безупречный кристалл размером с мелкий личи, бросающий отсветы с десятков своих граней.

Старик прищурился и недовольно процедил:

— Какой ты проницательный. Думаешь, мне интересно, откуда ты обо всём этом догадался? Нет, не интересно.

Старик вскидывает правую руку.

— Дедушка!

Жар опасности. Я не успеваю толкнуть силу в меридианы и провести её к обращению.

Раньше не успел бы. Но испытание в Молниевой Буре сильно меня изменило.

Поступь.

Без созвездия, без обращения.

Одно желание, одна мысль о нём и сила затопила меридианы, а я переместился на три шага в сторону, уходя с пути потока синих лезвий. Старик использует стихию воздуха, как Фатия. Буду знать.

Ору, срывая горло:

— Стоять, старик!

Фатия оседает на колени, я вновь использую Поступь, чтобы подхватить её и едва успеваю свернуть в сторону, чтобы не влететь в технику, которой старик отгородил её от меня.

Дурак. Я хотел смягчить ей падение, а не угрожать. К чему мне касаться её, чтобы пригрозить старику?

Влево, вправо, снести Крушителем технику, которая неотступно преследовала меня. Снова заорать:

— Хватит! Или она умрёт!

Старик и впрямь больше не нападает. Но перед ним загорается обращение из двух кругов, а затем у его плеч возникают две голубые птицы. Ещё более яркие и живые, если можно так сказать, чем та, которую я только что развеял.

Я кривлю губы в ухмылке, несмотря на режущую спину сталь. Интересно. Это, выходит, схожая техника для всех Предводителей Воинов? Основа, которую все развивают?

Фатия ошарашенно поднимает голову от пола:

— Что случилось?

Я честно признаюсь:

— Я угрожаю твоей жизнью старику.

Фатия на миг бросает на меня злой, обжигающий взгляд, но затем отворачивается и спокойно говорит деду:

— Он в своём праве. Трижды меня спас и может трижды забрать мою жизнь. Тем более, сейчас, когда я обещала ему твою помощь, а на деле лишь обманула.

Старик зло цедит:

— Воспитал на свою голову.

Фатия кивает:

— А ещё, сам рассказывал, как однажды помог имперцу. Значит, не так уж это и невозможно.

Старик повелительно взмахивает рукой и приказывает мне:

— Отпусти её!

На меня обрушивается давление его силы. Я успеваю даже увидеть эту волну силы, что выплёскивается из его тела и обрушивается на меня. Глупо.

Я ощущал на себе гораздо большее давление. Меня пытался сломить своей силой древний дух города Тысячи Этажей. Не какому-то жалкому сектанту, всего лишь этапа Предводителя Воинов, пытаться сломить меня таким жалким трюком.

Я лишь немного сгибаю плечи и спину под его давлением, а вот Фатия снова падает на пол. С угрозой намекаю:

— Старик.

Он отвечает мне таким же злым взглядом:

— Значит, не артефакт, да? — прежде чем я успеваю сообразить, о чём это он, он морщится. — Мастер Указов? Какой талант забрёл ко мне в гости.

Я напоминаю ему:

— Старик, хватит. Её жизнь в моих руках.

— Только попробуй убить её, и ты не проживёшь и трёх вдохов.

Сталь между лопаток давит так, что я ему верю. И что?

— Предлагаешь умереть мне?

— Тебе не повезло, парень. Ты слишком добрый.

Старик швыряет что-то в сторону Фатии, а его давление на меня разом увеличивается вдвое, а то и втрое. Птицы расправляют крылья, стремительным росчерком ударяя по мне, сам старик размазывается, срываясь с места.

Только всё это бесполезно, давление силы не может удержать меня. Я позволяю своей силе выглянуть наружу, окутать тело словно коконом и срываюсь с места.

Два вдоха мы мечемся между колонн зала. Я, старик, его птицы и его техники.

— Остановись, или я убью её!

— Хватит пустых угроз, если можешь это сделать, сделай.

Я стискиваю зубы. Даже сам не пойму от чего. От того, на что вынуждает меня старик или от боли в плече, куда попала его техника.

Звёздный Клинок проходит совсем рядом с его ногой, разваливая надвое очередной постамент.

А затем я вписываю символ в печать над его головой.

Ошеломительный успех.