Империя мертвецов

То Самое предположил, что сознание порождено бактериями. Доказательств у меня не осталось. Чудовище исчез, Адали ушла, Пятница не разговаривает. По миру еще наверняка остались сферы с заключенным в них мозгом, но никто, кроме тех, кто овладел языком мертвецов, не приведет их в движение. От «Чарльза Бэббиджа» мало что осталось, и, удастся ли из этих обломков извлечь этот язык или Алешин камень, пока неясно. Мне кажется, это теперь сродни тому, чтобы искать тот самый язык и какой-либо связный сюжет в голове у мертвеца. Что ж, если бактерии существуют, то рано или поздно глаз науки их разглядит. Наука на то и наука, что любой может добиться одних и тех же результатов. А сможет ли человек постичь чересчур запутанную логику – это уже совсем другой вопрос.

В Уолсингеме полагают, что То Самое продолжает исследования, но я сомневаюсь. Если им все это время двигало стремление вернуть утраченную невесту, то он своей цели достиг. Иногда мне снится сон. Как они поселились где-то далеко-далеко, вдали от людей, и трудятся плечом к плечу. Но даже во сне его супруга остается безмолвна. В самом ли деле Чудовище ее воскресил? Или же он просто создал очередного мертвеца?

Если его теория верна, то она не могла восстать из мертвых ни в каком другом качестве. Потому что в человеке не было ярко выраженной души до того, как власть над ним захватили микробы. То Самое настаивал, что, даже если воссоздать его невесту тем же путем, что и в первый раз, это будет не она.

С другой стороны… Сам То Самое не похож на обычного мертвеца. Естественно предположить, что и его спутница создана из необычного сырья. То Самое существовал с незапамятных времен, а невеста в Белой башне ожила из ребра.

Дальше я из царства логики переходил в сферу безумных фантазий. Что, если Чудовище и в самом деле Адам, а его подруга – Ева? Что, если тот беззвучный окрик – это их истинные имена? Господь вдохнул жизнь в Адама своим дыханием, а Ева создана из его ребра. Не значит ли это, что ей не хватало, чтобы вернуться из могилы, только слова Божьего? Слово стало Адамом, а его ребро – Евой, от бездыханного тела Евы осталось ребро, а то стало камнем. Если перепрыгнуть несколько ступеней на логической лестнице, то между камнем и духом Господним можно поставить знак равенства, через который они посмотрят друг на друга с пониманием.

«Посему дано ему имя: Вавилон»[72].

Что же это за оружие такое, которое разрушило Божий язык? Микробы? Или само Слово?.. А что, если То Самое и его невеста – это живые куклы Господа, а камень Алеши – воплощенное оружие, осколок вавела, и оба они – равноправные Слова? А что, если камень Алеши – это окаменелый кусочек Вседержителя? Тогда получается, что под Памиром покоится… потерянный рай.

Кажется, тут мне следует прервать полет мысли. Подобными изысканиями пусть занимаются каббалисты в «Арарате», Адали наверняка составила для них подробный отчет. Один из текстов, который они полагают каноническим, – «Сефер Йецира»[73], состоящий из шести глав и восьмидесяти одного параграфа, меньше двух тысяч слов. Значит, они полагают, что этой малости достаточно, чтобы сотворить весь мир.

А если воскресение удалось несовершенно и Чудовищу придется снова взяться за дело, то мы и представить себе не можем, в какой форме до нас дойдут эти новости. Каждый день тишины намекает, что все у него получилось. Каждый день я молился об их счастье и проверял газеты.

Число инцидентов с мертвецами по-прежнему росло, но ничего принципиально нового не случалось. Я больше ничего не добавил во внутреннее хранилище Пятницы. У человека все-таки очень ограниченное воображение, да еще и память короткая. Поэтому каждый считает себя большим оригиналом, но на деле повторяет то, что уже сделано до него. «Спектры» тоже до сих пор процветают. Казалось, ими движет единообразная воля, они сильно напоминали мне предсказания Того Самого о будущем человечества.

Но, в конце концов, кто запрещает нам выбрать путь глупости столь великой, что мы вскоре перестанем осознавать ее границы? Этот вопрос задал мне Чудовище, и я пока не нашел на него ответа.

Мне еще о многом следовало бы поведать, но пора завершать этот затянувшийся рассказ. Итак, после официального возвращения на родину я поселился в гостинице на Стрэнде. Со мной пока оставался Пятница. Уолсингем дал мне отпуск на девять месяцев, а точнее – время на принятие решения, а неживого друга доверили моим заботам, чтобы показать, что я все еще состою в их организации.

Наступил новый год, отпуск начал меня утомлять, и тут случилась непредвиденная встреча. Я одновременно ждал ее и боялся. Но солгу, сказав, будто совсем не желал.

В тот день я вернулся в гостиницу и обнаружил свою комнату незапертой. Я тут же достал револьвер и осторожно заглянул в номер, и меня встретила все та же нечеловеческая красота. Я было окликнул ее, но она отточенным движением вскинула голову и уведомила:

– Меня теперь зовут не так.

Я обмер, сразу подумав на Батлера, но она рассмеялась:

– Нет же, это кодовое имя! Ирэн Адлер.

– Джон Ватсон.