Иная форма

Самка сумеречника была меньше размером, чем самец, но гораздо осторожнее и коварнее, поэтому не спешила нападать, выжидая. Онису даже показалось, что она изучает его поведение. Инфракрасное зрение терранина показало, что лапы хищника вдруг начали отдавать тепло. “Она трансформируется!” — мелькнула мысль в голове Валлара и он решил атаковать первым, не дожидаясь, пока животное закончит изменяться. Издав рык, подобный тому, с которым на него нападал сумеречник, Онис бросился на хищницу, выставив когти перед собой. Животное заметило его выпад и прыгнула в сторону, одновременно махнув видоизмененными лапами. Дополнительные когти, наросшие над основными, полоснули по руке терранина, почти полностью сняв с нее кожу, которую после трансформации не проткнул бы и острый шип радостянки. Кожа лохмотьями свисала с левого плеча Валлара, из разорванных мышц и сосудов потекла темно-красная кровь. Но терранин заставил себя не думать о боли, и снова прыгнул на сумеречника, метя когтями неповрежденной руки прямо в горло хищницы. Животное открыло пасть и с рычанием рвануло навстречу Онису, пытаясь увернуться от его когтей, но Валлар успел первым. Зубы самки сумеречника лишь слегка задели поврежденную руку, в то время как когти другой его конечности распороли мягкое горло хищницы, и она замертво упала на залитый кровью пол пещеры. Онис устало опустился на колени рядом с ней.

Адреналин от схватки уже немного отпустил Валлара, и тут же накатила боль, слабость и голод. Он даже не догадывался, что трансформация второго этапа отнимает столько сил и энергии. Из разорванной руки все еще вытекала кровь. Онис попытался зажать рану рукой, чтобы остановить кровотечение, но площадь содранной плоти была слишком велика. Терранин почувствовал, что для самолечения ему просто не хватит сил, поэтому он решил хоть частично восполнить потраченную энергию. Туша одного из сумеречников лежала рядом. Онис когтями подцепил шкуру зверя в районе задней ножной мышцы и резким движением сорвал ее. Затем, вырезав кусок еще теплого мяса, впился в него зубами, проглатывая куски, практически не жуя. Сырое мясо на вкус было вполне сносным, хоть до этого случая Онис его не пробовал. Но сейчас он чувствовал, что это необходимо.

Насытившись, он улегся прямо на пол, положив голову на одного из мертвых сумеречников, и, наконец, забылся сном.

3.

Утро застало Ониса спящим. Он свернулся клубком около одного из остывших трупов сумеречника, шипы из позвоночника топорщились во все стороны, а когти вытянулись вдоль пальцев, не причиняя самому терранину никакого неудобства. Валлар проснулся и почувствовал, что невероятно голоден. Тела хищников уже остыли и успели немного закоченеть. Онис с отвращением сглотнул слюну, представив, что ему придется есть сырое мясо. Ночью им овладело какое-то животное чувство, которое, взаимодействуя с адреналином, заставило его пожирать тело своего врага. Но сейчас терранин думал о том, как бы ему развести огонь.

Валлар выбрался из пещеры и зажмурился от яркого света, ударившего по глазам, которые еще не перестроились после темноты и инфракрасного спектра. Свет был уже высоко, но еще не было жарко. В воздухе витала свежесть, увлажненная брызгами от быстро бегущей рядом реки. Онис вдохнул всей грудью и направился к воде, чтобы умыться.

Около берега был небольшой карман, где вода из реки скапливалась и не продолжала свой путь вместе с остальным течением. Онис опустился на колени и наклонился, чтобы напиться. Отражение взглянуло на него страшным серокожим чудовищем, испачканным в крови. Терранин от неожиданности отпрянул от воды и взглянул на свои руки, где из костяшек, поверх пальцев торчали длинные и острые когти. Кожа на его левом плече, локте и части предплечья за ночь зажила, мышцы срослись, оставив только уродливые бугристые шрамы. Первой мыслью Ониса было вернуть себе прежний вид, но, немного подумав, он решил, что для выживания такое состояние его тела гораздо выгоднее, да и необходимость проходить обратную трансформацию второго этапа вызывала у Валлара только содрогание от ужаса предстоящей боли.

Кое-как умывшись, терранин взглянул на грязно-серые окровавленные лохмотья, в которые превратился левый рукав. После ночной встречи с хищниками и вынужденной трансформации его рубашка стала похожей на старую тряпку. Он стянул с себя остатки и бросил рядом, оставшись в одних свободных штанах, которые тоже выглядели не лучшим образом. Зачерпывая воду ладонями, он отмыл тело от крови, стараясь не задеть себя когтями.