Infernum. Последняя заря

— Да, раньше мы были близки, — его взгляд стал изучающим.

— Вы дружили? — не подобрав другого слова, Ида выпалила первое пришедшее на ум, но тут же пожалела о том, что вообще затеяла этот разговор, когда увидела реакцию Луйса. Он улыбался и смотрел на нее так, будто она наивное и несмышленое дитя. Как будто она спросила какую-то глупость.

— Назовем это так, — ухмыльнувшись, ответил Луйс.

— О, — только и смогла выдать Ида, округлив глаза, когда до ее сознания дошло, что именно подразумевает Луйс, говоря о дружбе. — Ты любил ее? — она и хотела и не хотела услышать ответ.

— А ты любопытная, — Луйс присел рядом и слегка повернув голову, исподлобья взглянул на Иду изучающим, долгим взглядом. — Любви не существует. Она исчезла давно, в тот момент, когда люди перестали понимать, что она на самом деле означает. Они обесценили ее, обезличили, превратили из высшего создания в нечто низменное, материальное, животное. Так что нет, я ее не любил.

Ида хотела было возразить, но чем? Она не знала, что такое любовь. Особенно, что такое любовь между мужчиной и женщиной. Ее чувства к Ишасу… Ида отогнала от себя эту мысль и продолжила:

— Но ты говоришь так, будто знаешь, что такое любовь. Иначе откуда тебе знать, что ее не стало.

Луйс откинул упавшие на лоб волосы, сел глубже на тахту, поджав под себя одну ногу и повернулся корпусом к Иде. В его глазах плескались невыраженные мысли. Он смотрел куда-то в стену, словно блуждал по воспоминаниям, пытаясь отыскать одно, когда он еще мог чувствовать, когда он знал.

— Потому что сейчас любовь всегда ведет к предательству, а раньше за нее готовы были умереть.

— А я читала, что любовь наоборот дарит жизнь. Любовь спасает.

— Твои книжки врут, — резко выпалил Луйс, но выдохнул и продолжил: — Хотя, — он сделал вид, что задумался, почесал затылок, — любая жизнь заканчивается смертью, поэтому мы возвращаемся к тому, что я сказал: любовь обрекает на смерть.

— Ты невыносим. Почему тебе все нужно привести к плохому концу?

— Такова моя судьба, — в его голосе прозвучала горечь. — Я всегда все разрушаю.

— Потому что от тебя другого и не ждут?

— Что?

— Мы все стремимся соответствовать чьим-то ожиданиям. Кто-то ждет, что мы будем идеальны, тогда мы готовы во что бы то ни стало добиться успеха, быть хорошим, жить по правилам, чтобы не огорчать того, кого любим. А иногда кто-то из-за одного проступка пришел к выводу, что мы не способны на большее. Тогда мы в пылу гнева и обиды решаем оправдать это клеймо. В деревне был мальчик, Петер, он обижал младших, не слушался, нарушал правила, потому что с детства только и слышал, что он не такой как остальные, он плохой, непослушный и вообще ничего путного из него не выйдет. Поэтому, когда он понял, что не сможет изменить мнение родителей, решил соответствовать их ожиданиям. И каждый раз его поступки становились хуже. Но стоило наделить его ответственностью и пару раз похвалить, назвав самым хорошим, как он изменился. Он старался не подвести меня.

— Но какое из этих поведений было настоящим?

— Что?

— Чего он хотел на самом деле? В обоих случаях он давал вам то, что вы от него ждали. А чего хотел он?

— Он, — Ида запнулась, растерявшись от такого вопроса. Она правда никогда не смотрела на все это с такой стороны. Но ответ пришел в голову сразу: — Я думаю, он просто хотел любви.

Взгляд Луйса помрачнел, он отвернулся так резко, что Ида замешкалась, не зная, что сказала не так. Она хотела спросить, но он резко встал и направился к выходу, не оборачиваясь. Широкими шагами он стремительно вышел из комнаты. Ида осталась сидеть в недоумении.