Infernum. Последняя заря

— Да, эти картины призваны изобразить блеск и величие веры во Всемогущего Отца и его ангелов. Художники месяцами трудились, чтобы отразить Его свет. — Луйс хмыкнул.

— Тебе не нравится?

— Почему ты так решила?

— Ну, мне показалось, я услышала усмешку в твоем голосе.

— Мне нравится искусство, но не нравится, что его растрачивают на такую бессмыслицу. Отцу и уж тем более ангелам глубоко плевать на эти творения. Им чуждо все земное. Они даже не видели. А учитывая, что рисуя такие картины, художники надеются на благословение, то становится еще и смешно. Ничтожная жертва. Никто не оценит.

— Люди оценят, — продолжая рассматривать это великолепие, тихо ответила Ида.

— Но ничего не дадут взамен.

— Признание, восторг, восхищение, деньги, — Ида оторвалась от созерцания, чтобы кинуть на Луйса недовольный взгляд.

— Материальное, но тогда теряется весь смысл, не так ли?

— Да, наверное. Не знаю, я слишком восхищена этой красотой и не соображаю ничего. Хочется смотреть долго-долго, разглядеть все детали, — Ида снова вскинула голову и продолжила рассматривать изображения.

— Мы никуда не торопимся, смотри, — сказал Луйс и расположился на одной из лавок, которые были сделаны из того же мрамора, что и колонны. Ида сделала шаг вперед, потом назад, пытаясь найти более или менее удачную позицию, чтобы рассмотреть.

Луйс наблюдал за ней исподлобья, внимательно. Она чувствовала его взгляд, несмотря на то что была увлечена разглядыванием картины. На ней точно запечатлена какая-то история, но Ида затруднялась вспомнить сюжет. Возможно, позже она сопоставит их, но сейчас слишком сложно было оторваться от плавных линий и нежных цветов. Когда-то художник в деревне, который расписывал стены храма, рассказал ей, что в храмовой живописи каждый цвет имеет свое значение и нельзя просто взять и выкрасить предмет в любой цвет, который нравится художнику. Каждый элемент обладал смыслом, и Ида сейчас задумалась, что хотела бы разгадать эти смыслы. Хотела бы узнать, что означает это все. Она приближалась к концу беседки, где между колоннами цветы сплелись в стену. Луйс, раскинувшийся до этого на лавке, выпрямился, как будто хотел встать или что-то сказать, но промолчал. Ида повернулась к нему. Он все также внимательно и неотрывно смотрел на нее, на мгновение лишь переведя взгляд ниже, где от легкого ветра развевалось ее платье. Она растерялась и заволновалась, вдруг что-то не так с ее нарядом или вдруг ветер приподнял подол. Но решила не отводить взгляд, лишь приподнятой бровью спросила, мол, что-то не так? Но Луйс просто покачал головой и улыбнулся. Потом опустил голову, тяжело вдохнул и одним рывком встал и подошел вплотную к Иде. Она хотела отшатнуться, но все произошло так резко и неожиданно, что она не успела даже пошевелиться. Луйс коснулся ладонью ее шеи, поднялся выше и большим пальцем провел по ее щеке. У нее в горле пересохло. Он поднял вторую руку и, обхватив ее лицо, долго смотрел в глаза. Когда она уже была готова податься вперед, он медленно и аккуратно стал поворачивать ее голову к цветочной стене. Она повиновалась, все еще не понимая, чего он хочет и что происходит. Когда она полностью повернулась и оказалась к нему спиной, он одной рукой приобнял ее за талию, а другой отодвинул цветочный занавес. Ида ахнула. Перед ее взором предстал небывалый простор — беседка оказалась на возвышенности, с которой открывался вид на бескрайнюю голубую, лазурную воду. На горизонте небо сливалось своей синевой с зелено-голубым морем. Солнечные лучи отражались в воде разноцветными бликами. А над водой кружили птицы, чей крик теперь стал слышен отчетливо. Почему она не слышала их до этого?

— Отец Всемогущий, как это красиво!

— Я знал, что тебе понравится!

— Почему не показал сразу, — все еще не отрываясь от открывшегося ей вида прошептала Ида.

— Ждал подходящего момента. И кажется угадал, — самодовольно хмыкнул Луйс. — Посмотри вниз.

— Ого! — только и смогла произнести Ида, когда увидела, как прямо под ними расположился каменистый склон. Резкий, прямой, у подножия переходящий в песчаный пляж. Несмотря на такое странное и невероятное соседство из камней тоже росли цветы. Удивительно. Но вместе с восхищением закрался страх — под беседкой практически пустота, а если обвалится? И от высоты у нее закружилась голова, она сделала неуверенный шаг назад. Луйс заметил и помог ей сесть.

— Это невероятно! Я не могу даже описать, что чувствую, глядя на этот простор!

— Я рад. Я хотел бы показать тебе все красивые и величественные уголки нашего мира. Несмотря ни на что Отец не лишен фантазии и чувства красоты.

— Я не представляю ничего, красивее этого…

— Ты просто не видела, но если позволишь, — он замялся, боясь спугнуть ее планами на будущее, но продолжил: — если позволишь, я покажу тебе то, чего ты и представить не могла, и даже прочитать в своих книгах.

— Ты много где был?