Инквизиция

– Мир тогда был пуст. Он и сейчас еще очень пустой за пределами известных нам областей. Есть только бесконечные мили неизведанного океана. Но в те времена Калатар был сердцем империи – Калатар и плато Техама. Поскольку его жители были людьми рифов и океана, внутренние моря считались для них священными. Поэтому они построили здесь города и были правителями всего известного им мира.

Содружество просуществовало почти тысячу лет. Сейчас вряд ли где-нибудь найдутся письменные свидетельства о нем, и из числа входивших в него народов не осталось никого, кроме эксилов. Когда фетийцы прибыли сюда триста лет назад, Калатар был автократией, фараон – богом-королем, и никаких воспоминаний о Содружестве не сохранилось.

И Калатар, и Фетия имели свои эпохи славы. Разница в том, что у нас до сих пор есть империя, мы до сих пор можем служить примером. Сфера чужда нам так же, как вам. Мы – люди моря, не суши. Вся наша жизнь сосредоточена вокруг океана, моря и всего, что в нем есть. И нигде в океане нет ничего, отдаленно похожего на огонь. Так что у нас может быть общего со Сферой?

«А что у нее может быть общего с кем-нибудь?» – спросил я себя. Почему Огонь? На Архипелаге было очевидно, что все зависит от Воды, что все произошло из моря. Если я правильно помнил, нигде на Архипелаге почти нет фермерских угодий, если не считать таковыми фруктовые сады и парки, теснящиеся вокруг городов. Нет ничего, кроме леса, и камня, и песка, на сотнях тысяч островов, уходящих далеко за пределы известного мира. Легко было забыть, что есть место, где Архипелаг кончается и начинается неизвестный мир.

Я совсем не о том пытался размышлять, но от усталости мои мысли разбредались в разные стороны, и я все еще стоял.

– Надеюсь, вы говорите не то, о чем я подумал, – мрачно промолвил Лиас.

– Я говорю, что оба наших народа должны спасать себя, – закончила Телеста, – но Фетия может повести за собой остальной мир. Архипелаг последует за фараоном, но он последует и за нами. И у нас есть ресурсы, деньги и корабли, чтобы это стало возможным. У вас их нет. Все просто.

– Какой удобный довод для строительства империи! – сердито заговорила Персея. – Разве у Этия было что-нибудь из всего этого, когда он нанес поражение Таонетару? Все ваше богатство, ваши ресурсы – на что вы их тратите? На то, чтобы президент Декарис и император могли содержать свои гаремы. Вы не лучше хэйлеттитов. Сделайте Фетию снова сильной, и мир будет вас уважать, но до тех пор мы будем относиться к Империи с тем презрением, какого она заслуживает. Я служу фараону, ее вице-королю и никому другому.

Лиас одобрительно кивнул, а Сэганта слегка поморщился. Сам не знаю, когда я начал замечать эти крохотные признаки эмоций. Вице-король не хотел, чтобы Персея и Лиас вступали в разговор. Но то, что они сказали, было слишком близко к избранной им линии, чтобы Сэганта не согласился.

– Спасибо за поддержку, Персея, – натянуто поблагодарил вице-король. – Некоторые из вас очень устали. Я предлагаю прерваться на ночь. Вам предоставлены комнаты, а утром мы продолжим нашу дискуссию. Пожалуйста, не пытайтесь покинуть дворец – моим людям приказано следить, чтобы вы оставались внутри. – Сэганта позвонил в колокольчик, скромно висящий на стене, и дверь открылась.

– Лиас и Персея, покажите моим гостям их спальни и обеспечьте их всем необходимым.

Мы гуськом вышли из приемной, а он остался стоять перед окном, провожая нас озабоченным взглядом. Это был настоящий Сэганта Кэрао, не тот человек, которого мы знали в Лепидоре.

В коридоре Лиас и Персея зашагали рядом со мной и Пала-тиной, старательно не замечая двух фетийцев. Казалось, что им чужда дипломатическая тонкость, и я удивился, почему Сэганта нанял их в помощники.

– Мне так жаль, что вам пришлось выдержать этот разговор, – сказала Персея, заметно расслабляясь. – У вас обоих измученный вид.

– С чего им быть бодрыми? – хмыкнул Лиас. Теперь, когда здоровяк улыбался, он показался мне более знакомым. Но в его улыбке было меньше той открытости, которая всегда его отличала. Они оба неуловимо изменились, и я не был уверен, к лучшему ли. – Помните, мы целую ночь пробирались ощупью по джунглям? На заре все походили на живых мертвецов, вытащенных из недр земли.

– Некоторые и без того походят на земные элементали, – парировала Персея, пристально разглядывая Лиаса.

– А некоторые умеют изнурять других, не приближаясь к джунглям, – ответил здоровяк, и в эту минуту он стал очень похож на прежнего Лиаса. Но их болтовня была слегка натянутой, лишенной былой легкости.