Инквизиция: царство страха

Условия для мятежа были подготовлены совершенно естественным образом.

Горы Альпухарра с давних пор были центром культурного сопротивления. В рождественский сочельник 1568 г. мориски этих прекрасных гор восстали против своих христианских хозяев.

Сначала восстание ограничивалось лишь рядом изолированных баз, но постепенно оно распространилось по всей Андалузии. Из Северной Африки[759]

на помощь прибыли контингенты сторонников ислама.

К концу 1569 г. испанские войска численностью в 20 000 человек сражались с 26 000 повстанцев. Потребовались дополнительные подкрепления. Мориски пытались взять реванш за семидесятилетние страдания.

«Они грабили, сжигали и разрушали церкви, разбивали камнями образа, которым поклонялись, разрушали алтари и захватывали в плен служителей Христа, волокли их голыми по улицам и площадям на публичный позор. Они убивали их ножами, иных сжигали заживо, обрекали многих на немыслимые страдания. Они были столь же беспощадны к „старым христианам“, которые жили в этих местах, не проявляя никакого уважения ко всем соседям, к крестным родителям, к друзьям… Они грабили их дома, а тех, кто бежал и нашел убежище в замках и фортах, окружали огненным кольцом, устраивая западню»[760].

Естественно, эти жестокие атаки подтвердили убеждение «старых христиан» в том, что мориски — опасный враг. Под рукой оказался новый внутренний противник, с которым нужно расправиться так, как расправились с лютеранами в Севилье и Вальядолиде. Но реальность оказалась такова, что ислам в этом восстании не сделался главным фактором. Пока повстанцы уничтожали церкви и читали мусульманские молитвы, они участвовали в деятельности, которая едва ли созвучна мусульманской практике и ритуалам. «Замужние женщины срывали одежду и обнажали свою грудь, девицы обнажали головы. С распущенными волосами, ниспадающими на плечи, они открыто танцевали на улицах, обнимая мужчин, а юные мальчики скакали перед ними, размахивая носовыми платками в воздухе, громко выкрикивая, что сейчас наступило время невинности и чистоты»[761]

.

Не было убеждения в том, что женщинам следует закрывать свои головы и прятать тело. Всех возбуждала только ненависть к тем, кто унижал их, желание забыть о десятилетиях культурных и сексуальных репрессий. Жестокость, с которой мориски умерщвляли своих священников, отражала, словно в зеркале, ту жестокость, которую первоначально направляли на них. В конце концов, преследования мусульманской «пятой колонны» привели к восстанию.

Мятеж Альпухарра стал поворотной точкой в истории испанских морисков. Для подавления восстания направили войско, численность которого составляла 80 000 солдат[762]. После окончательного разгрома в 1570 г. 80 000 морисков изгнали из района и расселили в остальных частях страны, оставив всего от 10 000 до 15 000 в старой столице мавританской Испании[763]

.

Евреев изгнали в 1483 г. из Андалузии, а сейчас наступила очередь морисков, которых вытесняли, очищая от них территорию. В Иберию неумолимо вернулось прошлое вместе с его ошибками.

Изгнание вызвало проблем больше, чем разрешило. Мориски Гранады отличались от своих сотоварищей в Арагоне и Валенсии тем, что не были испанизированы[764]. Беженцы не намеревались «исправляться» на земле, куда их переселили. Их новые соседи стали доносить в инквизицию на скандальных морисков, которые заявляли, что папские буллы являются «не славой, а дерьмом»[765]

, на вдов морисков, выкапывавших тела своих мужей из земли после христианских похорон, чтобы перезахоронить их по исламскому ритуалу[766].

Поэтому проблема морисков Гранады только усилила напряженность в Кастилии и еще больше увеличила пропасть между новыми поселенцами и «старыми христианами»[767].

Разумеется, инквизиция не была единственной причиной возникновения этих проблем. Изгнание морисков из Гранады и разгром восстания Альпухарра 1568-70 гг. осуществляла не она. Не инквизиция первоначально выступила с предложением о конгрегации Гранады. Трибуналы скорее можно считать правоохранительными органами по проведению идеологических репрессий в самой могущественной на то время державе мира.

Филипп II обратился в конце 1550-х гг. именно к инквизиции: стали накаляться настроения, направленные против морисков. Служители трибуналов захватили все оружие морисков во время обысков, организованных в Арагоне (1563 г.) и Гранаде (1565 г.)[768]. Именно их будут обвинять и проклинать мориски за несчастья, свалившиеся на них.