Иномирье просыпается

Висячие металлические лесенки соединяли между собой уходящие вверх этажи. Ковен не отважился подняться, хотя его распирало от любопытства. Он видел, что наверху поблёскивали другие таинственные инструменты, громоздились причудливые конструкции, а между ними – какие-то устройства с углублениями. Печь необычной формы отбрасывала сквозь решётку отблески пламени и слегка шумела, посылая горячий воздух в разветвлённые трубы.

В центре основного помещения, где, скорее всего, и работала Эркенбальда, возвышалось нечто огромное, тщательно укрытое чехлом. Ковен глаз не мог отвести от чехла. Что за изобретение таилось там, внутри?

Он даже не обратил внимания на слабоуловимый лязг у себя за спиной. И уже протянул было лапу, чтобы слегка приподнять чехол, когда над ухом резко раздалось:

– Держи вора!

Если бы Ковен мог превратиться в былинку или в ветерок, его бы не настигла кара. Однако он был всего лишь пугливым котиком, к тому же неповоротливым после плотного обеда. Он сразу понял, что попал в беду.

Кто-то неведомый, вереща, вцепился ему в загривок. Через секунду Ковен лежал, задрав все четыре лапы. Скорчившись на полу в неудобной позе, он успел заметить у нападавшего три пары металлических членистых ног. На него насел механический паук?

– Снова явился, грабитель!

Рядом со стеклянными многочисленными паучьими глазами он увидел склонившуюся над ним бенгальскую кошку. Та смотрела на него крайне неодобрительно. Правое ухо у неё было порвано.

– Я не грабитель! – запротестовал Ковен.

– Расскажи это кому-нибудь другому! Что ты сделал с сердцем, над которым я вчера трудилась?

– Кто вы?

– Я Эркенбальда, глава факультета механиматики. Не притворяйся, что видишь меня впервые, ты же сюда повадился воровать!

– Я ни разу в жизни ничего не украл.

Он сказал не всю правду.

Впрочем, Ковен искренне считал, что мятные оладьи с пылу с жару, которые пекла его тётушка и не успевала спрятать в кладовую, не в счёт.

– Сейчас как прикажу Мигдалле открутить тебе хвост! Вот тогда ты во всём сознаешься! – угрожала бенгальская кошка, глядя на металлическую паучиху с длинными цепкими лапами. – А ну, покажи подушечки, я сама тебя уличу!

Ковен поднял передние лапы как можно выше.

– Задние тоже! – Эркенбальда заглянула даже ему под хвост. – Хм-м!

Видимо, она незаметно подала знак, потому что паучиха Мигдалла мгновенно отпустила Ковена.

– Если сердце не с тобой, куда ты его дел?

– Не знаю, о чём вы. Меня прислал Ксантос, я школяр.

Бенгальская кошка перестала сердиться и посмотрела на него с недоумением.

– Чего ж ты раньше не сказал?

– Я говорил!

– Правда? Не расслышала. Подстерегала вора, а подвернулся ты.

Да, Лексиос не зря сказал, что Эркенбальда «со странностями».

– Ну и зачем тебя ко мне…

Тут Эркенбальда заметила торбоход, и глаза у неё загорелись.

– Надо же! Какой малыш! Необычный способ переноски багажа.

Она внимательно его осмотрела, а тот радостно подпрыгивал.

– Сам изобрёл?

Ковен кивнул.

– Облегчил стабилизатор напряжения? Похвально. Сцепления крепкие. А здесь вместо зубчатой передачи лучше использовать ременный привод, опять-таки вес уменьшится. Так, предохранил его лапы от ржавчины и окисления. А вот тут…

В один миг Эркенбальда отметила все достоинства торбохода, а также возможности его улучшения.

– Хорошая работа, – похвалила она.

Кот с трудом сдержался и чуть не замурлыкал от гордости.

Эркенбальда рассмотрела значок на его правом ухе.

– Не ожидала такого от школяра. Уверена, механиматика – твоя стихия. Перед вторым обрядом посвящения выберешь мой факультет?

Её слова глубоко растрогали Ковена, и он надолго умолк. Неужели наставница и вправду им довольна?

Механическая паучиха забралась на высоченный шкаф, соорудила себе гнездо из всевозможного хлама и ревниво поглядывала оттуда на торбоход.

– Так зачем ты ко мне пришёл? – спросила глава факультета.

– Вот, – ответил он, показывая, что у него нет когтей.

– Понятно. Мне присылали письмо, да я позабыла. Ты тот самый туполап, что прошёл все четыре испытания. Все только о тебе и говорят. Я даже слышала, как автоматоны шушукались. И зачем, скажи на милость, я добавила этим железякам опцию «сплетни»?..

Ковен смутился и не знал, что отвечать.

– В любом случае, поздравляю.

Эркенбальда долго рассматривала Ковена.

– Мне очень жаль, – наконец сказала она.

«Жалеет, что ничего не сможет поделать», – подумал кот, и сердце у него снова тоскливо заныло. А потом упало и разбилось. Да, разбилось напополам, как скорлупа каштана.

– Не стоит, – пробормотал он. – Я так и думал: вы ничем не сможете мне помочь.

– Ах, да! Ксантос предупреждал меня об этом, – сказала Эркенбальда, словно речь шла о какой-то технической неполадке. – Поработай над собой. Закаляй волю. Ты настолько привык к разочарованиям, что вообще меня не понял. Мне жаль, что ты родился без когтей. Только и всего. А так… Я всё сделаю.

– Правда?!

– Поверь, бывают случаи и похуже.

Эркенбальда повернулась к Ковену в профиль, и он заметил, что задняя лапа и хвост у неё механические, из дерева и металла.