Иномирье просыпается

Они горячо спорили, лакали суп и хрустели пирогом. На пол сыпались крошки, падали капли, но никто не сердился на школяров. Отсутствие хороших манер? Просто молодёжь проголодалась, и все блюда ей пришлись по вкусу.

– С трудом дождалась обеда! Чуть не умерла с голода.

– Ты всегда умираешь с голода, Брайна.

– Сегодня особенно.

Лексиос охотно поделился с ней оставшимися поджаристыми пончиками с треской. Ангорская кошка в два счёта расправилась и с ними. После возвращения Ковена они, наевшиеся и довольные, уселись вчетвером вокруг приземистого столика-пня.

– Если я ем с аппетитом, это вовсе не значит, что я оправилась после утренних потрясений, – заявила, облизываясь, Брайна.

Её усы превратились в гирлянды из крошек. И как бы она ни хотела казаться такой же сердитой и грозной, как в прихожей Ксантоса возле портала, выглядела она теперь немного забавно.

Ковен смущённо заерзал.

– Как ты посмел не сказать нам, что ты туполап?!

Во время обеда Сирения и Лексиос избегали болезненной темы, дожидаясь, пока Ковен сам заговорит.

Брайна была из другого теста. Про таких говорят: «Лезет в молоко всеми четырьмя лапами».

– Так ведь ничего бы не изменилось. Ну да, ты бы сейчас смотрела поласковей.

– За кого ты меня принимаешь? – оскорбилась Брайна. – Я что, похожа на дур, которые считают, что туполапым среди нас не место? Мы все бы тебе помогли!

Ковен наморщил нос.

– Как и в чём? Вы ничего не смогли бы сделать.

В глазах Лексиоса Ковен прочёл понимание и сочувствие. Сирения казалась особенно сдержанной.

– Мы бы тебя поддержали! С друзьями нужно быть искренним и открытым.

– Искренним и открытым, как ты?

Брайна смутилась.

И совершенно другим, неуверенным тоном мяукнула:

– Ты о чём?

– У нас у всех есть свои секреты. – Им обоим стало не по себе, будто их погладили против шерсти. – Например, признаться, что Ксантос – твой брат.

Лексиос выразил изумление пронзительной нотой кантеле. Сирения ограничилась тихим «ну и ну», которое услышал лишь кусок пирога на тарелке.

Брайна мгновенно вскочила всеми четырьмя лапами на стол, вляпалась в паштет, разбросала тартинки и принялась душить Ковена масляными лапами.

– Ещё раз вякнешь об этом, в супе утоплю!

Её зеленые глаза смотрели жёстко, как глаза Ксантоса во время недавнего разговора. Да, точно – они брат и сестра!

Волшебный летающий соусник с испугу метнулся в сторону, звякнул ложкой и распространил дивный аромат. Коты за ближайшими столами умолкли. Все в столовой смотрели на них и перешёптывались. Автоматон поспешил к их столу, чтобы разнять драку.

– Всё в порядке, – прошипела Брайна. – Он подавился, пришлось его встряхнуть.

Автоматон смотрел то на Ковена, то на Брайну, пытаясь разобраться что к чему.

– Понял. Если кость застряла в горле, отведём его к коту-целителю Косу.

«Гибель в супе пострашнее косточки в горле», – решил про себя Ковен.

– На этот раз обошлось, – со значением произнесла Брайна. – Впредь будет осторожнее.

И посмотрела на Ковена недобрым взглядом.

Автоматон ушёл, разговоры вокруг возобновились.

– Не волнуйся, Брайна, – сказал Ковен. – Я не собираюсь рассказывать об этом всем и каждому.

Он взглянул на Сирению и Лексиоса, те быстро кивнули головой в знак того, что будут молчать.

– Почему ты ничего нам не сказала?

– По той же причине, что и ты, вообрази! Не хотела, чтобы вы узнали. Не хотела, чтобы все узнали. Ксантос – один из самых могущественных и влиятельных магов в замке Каслкотц. Магистр ордена Благого Знания. Скажи на милость, как бы ты смотрел на меня, если б знал?

Ковену не понадобилось долго думать. Потрясённые Сирения и Лексиос служили отличной иллюстрацией.

– Вот видишь, видишь? Эй, вы, перестаньте на меня таращиться! Я всё та же, не изменилась!

И Брайна с раздражением откусила сразу половину сырного кекса.

– Я не хотела, чтоб ко мне относились предвзято. А главное, чтобы думали, будто я попала в замок благодаря брату. Потому и не говорила!

– Мы бы так никогда не подумали, – поспешно успокоила её Сирения.

– Вы – нет, а другие – запросто! Что бы там ни говорила Мирра, доброжелательность и уважение по-прежнему встречаются нечасто. И потом, мне надоело жить в тени великого Ксантоса. Хочу быть Брайной. Просто Брайной.

– Вот откуда ты знаешь о замке столько всего, – сообразил Лексиос.

– Ну да. В некотором роде.

Все замолчали, обдумывая сказанное и любуясь лакомствами, от которых ломился стол.

– Неужели тебя не вышибли? – прервал их молчание полный презрения голос.

Ковену не пришлось оборачиваться, он и так знал, кто задал вопрос.

– Тебе нечем заняться, Дареза? – ощетинилась Брайна.

– Я разочарована порядками в замке. На Севере его участь была бы иной.

По чешуйкам пробежала нервная дрожь.

– Знаешь, для чего нам служат туполапы?

Ковен понятия не имел, о чём идёт речь, но понимал, что вряд ли о чём-нибудь хорошем: семейство лесных котов славилось жестокостью. Иначе они бы не выжили на заснеженных землях, полных ужасных чудовищ. Суровые условия выковали их характер и наделили весьма своеобразными недостатками. Главная их забота – поддерживать честь и не ронять достоинства.