Иноземия, или туда и снова туда

То, что на Окраине и в Великославии, в СОСе и Ропе знали как Южный мир, местные жители испокон веков считали самым что ни на есть центральным миром, да и вообще, просто миром. И они даже не задумывались, что где-то еще может кто-то другой жить. Нет, конечно, они понимали, что есть горы, есть океан, а значит и за ними другие земли, а может быть и другие люди. Но их это совершенно не интересовало — тут жили, и жили слишком хорошо, чтоб о чем-то еще думать. Так было до тех пор, пока людей тут было мало.

Но зато потом, когда людей стало больше, сразу же почти всем стало плохо. Земли тут, как оказалось, не так уж и много, хорошей земли, на которой можно что-то выращивать, и того меньше, не говоря уже о по настоящему плодородной земле, где и высохшая палка давала буйные побеги. И тут же начались войны, сначала между семьями, потом — кланами, ну и наконец самыми настоящими государствами. При этом окончательную победу никто не мог одержать — повсюду кипели страсти, лилась кровь, летели головы, рыцари ради любви совершали подвиги, герои отправлялись в свои странствия… Так продолжалось сотни и сотни лет, тысячи лет, и тогда жизнь в Южном мире не сильно отличалась от жизни в остальных местах.

Все изменилось чуть больше чем две с половиной сотни лет назад — именно тогда был основан Отсилаказ, именно тогда к власти пришел Ажау Джуниор Гаст, именно с тех пор берет свои истоки Империя, которая сначала была страной, потом стала союзом, потом — империей, ну и сейчас просто превратилась в место жизни. То название, которое тогда ей дал Ажау Джуниор, давно уже стерлось из памяти, как и названия всех остальных государств, некогда великих, а ныне забытых даже историками. Тогда, две с половиной сотни лет назад, произошел великий перелом, история перевернулась с ног на голову, и так, на голове, с тех пор и стояла. При этом назвать положение дел «застоем» было бы некорректно — изменения шли, и шли с достойным уважения постоянством. Причем они затрагивали все сферы жизни, социальную и экономическую, архитектуру и искусство, живопись и литературу… И лишь в одном сохранялась неизменность — власть по прежнему, третью сотню лет, в своих руках единолично держал один человек, и пользовался всем, что эта власть ему давала. При этом его, Ажау Джуниора, совершенно не интересовало, как живут его поданные, сколько людей умирает от голода и сколько не знает, как спастись от надоевших до одури пиров. Правитель делал все, что хотел, и… Впрочем, к нему, как к ключевой фигуре всей истории Южного мира, речь еще дойдет в дальнейшем.

Итак, что же представлял из себя мир, сформировавшийся почти три века назад? Сложно сказать, но правильнее всего было бы назвать его страной чудес, или сказочной страной. Потому что все, что тут происходило, иначе как чудесами язык не поворачивался назвать. Тут все было неправильно — бедняки были совершенно счастливы своей нищетой, богатые не стыдились своего богатства, голодные не испытывали ненависти к сытым а одетые к голым. Самыми урожайными были годы, когда случались самые страшные наводнения, заморозки, засухи и прочие стихийные бедствия. Народные волнения поднимались тогда, когда уровень жизни рос, и сами собой успокаивались, когда уровень жизни опять падал. Любой самый последний нищий был готов за любую жалкую тряпку отдать свою жизнь, но право частной собственности блюлось свято, и в самых страшных районах спокойно стояли дома представителей высшего света, правда как правило впавших в опалу. Хоть власть и принадлежала лишь одному человеку, но существовало огромное количество самых разных прослоек дворянства, которое регулярно собиралось на советы и обсуждало планы, к которым Ажау Джуниор все равно никогда не прислушивался. Даже формально правитель не должен был слышать просьбы своих поданных, да и не слушал их никогда, но среди простого люда все равно почитался едва ли не святым, и так, как любили его, многие не любили своих жен, матерей и дочерей. Впрочем, как и отцов, мужей и сыновей.