Инсайдер

— Да, — сказал Бемиш, выбираясь из машины. Через пять минут полицейский вертолет с желтой полосой на боку — символом Ведомства Справедливости и Спокойствия — уносил его в столицу.

* * *

Вертолет приземлился близ государева дворца, у той самой гостиницы Семи Зернышек, куда некогда прибывали на почет и казнь самые высокопоставленные чиновники провинций и где зарезали, одиннадцать месяцев назад, главу секты, намеревавшегося помириться с землянами.

К Бемишу кинулась целая стая журналистов. Первым среди них был тот тип в клетчатой безрукавке, который когда-то написал, что директор Ассалахской компании не знает вейского и потому понял буквально метафорическое «бесы».

— Это правда, что войска Федерации перешли на сторону Киссура?

— Правда, — ответил Бемиш.

— Почему?

— На девяносто процентов отряд состоял из аломов, — ответил Бемиш. — При том, что среди офицеров не было ни одного алома. Поэтому солдаты Федерации предпочли сражаться на стороне того человека, роду которого их предки присягали на верность, а не на стороне тех людей, которые платили им по триста кредитов в год. Насколько мне сказали, такое же соотношение и во всех других десантных подразделениях войск Федерации.

— Около десяти членов Антикризисного комитета попали в руки Киссура. Киссур требовал ареста и казни этих людей. Что с ними случилось? Это правда, что Шаваш мертв?

— Шаваш вполне жив, — ответил Бемиш. — Его ссора с Киссуром была чистой воды выдумкой. Он вызвал войска Федерации, чтобы снабдить Киссура солдатами.

Был даже слышен общий вздох — никто еще ничего не знал, и Бемиш был первым, кто публично объяснялся в случившемся.

— А сектанты? — закричал кто-то из корреспондентов, — они тоже с ними заодно?

— Нет, — сказал Бемиш, — вражда между господином Шавашем и сектантами была неподдельной и могла кончиться только гибелью одной из сторон. Как только солдаты Федерации перешли на сторону Киссура, их употребили для уничтожения сектантов. Я своими глазами видел руководителей секты, повешенных на грузовом кране.

Поразительно было, что в этот момент никто не спросил, что же стало с остальными сектантами. Как-то все решили, что «уничтожением сектантов» и была казнь дюжины главарей.

— Но что же Киссур хочет?! — закричал кто-то. — Они требовали смены продажного правительства, а теперь половина продажного правительства сама сидит в Ассалахе! Дальше что?

— Киссур больше не предъявляет никаких требований к собственному правительству, — пояснил Бемиш, — Киссур хочет переговоров между Федерацией и Веей по поводу взаимоотношений двух государств. На самом высоком уровне.

После этого краткого, но ошеломительного интервью Бемиш проследовал внутрь гостиницы, где его уже ждали.

В зале Дальних Даров, где некогда наместники провинций официально вручали подарки управителям дворцовых ведомств, за длинным, имеющим форму виноградной кисти столом на золоченых ножках, выполненных в виде копытец барана, сидело уже двадцать человек. Бемиш узнал пяток: посол Федерации Северин, генерал Стеш, начальник покойного Джайлса, бывший первый министр Яник, еще двое высокопоставленных вейских чиновников. Остальные были земляне, пятеро сенаторов и трое человек с генеральскими погонами. «Они прилетели сюда без войск, — подумал Бемиш о людях в военной форме, — генералов из аломов не делают. Только солдат».

Рассказ Бемиша о его пребывании в гнезде террористов был выслушан в гробовом молчании.

— На территории космодрома действительно не осталось ни одного сектанта? — переспросил посол Северин.

— Ни одного живого сектанта, — заверил Бемиш.

— Но это совершенно меняет дело, — сказал один из делегатов, — мы бы действительно не могли вести переговоры с сектантами. Что же касается Шаваша, это совсем другое дело. Это нормальный человек…

— Нормальный человек?! — заорал Бемиш. — Как, по-вашему, может нормальный человек собрать три тысячи народу только затем, чтобы вырезать всех?

— Во всяком случае, нельзя отрицать, что это потенциально оздоровило обстановку в стране. Желание Шаваша избавиться от дестабилизирующих элементов…

— Да плевал он на то, что они дестабилизирующие элементы! Шаваш бы заключил союз с дестабилизирующими элементами, с чертом, с дьяволом, с Герой, с богом — с кем угодно. Просто он имел несчастье лично поссориться с их духовным пастырем, — вот он их и вырезал!

— Что же вы предлагаете делать? — это говорил Северин.

— На космодроме больше нет заложников. Там только террористы и изменившие присяге солдаты.

Мы имеем право уничтожить их любыми доступными великой державе средствами, — сказал Бемиш.

— Вы имеете в виду — применить ядерное оружие? — уточнил Северин.

— Я имею в виду сделать то, что сделал бы на нашем месте Киссур. Он бы секунды не подумал вступать в переговоры с врагом. Будь там хоть три тысячи заложников — не подумал бы! Мы не должны делать то, что Киссур от нас ожидает.

Один из генералов тихонько пихнул другого локтем и уточнил, кем приходится космодрому Бемиш. Получив ответ, что это точно хозяин предлагаемого к уничтожению имущества, с удовлетворением воззрился на директора компании.