Инсектерра. Выжить в любви

– Такая красивая и умелая танцовщица не должна испытывать нужду, – вслух рассуждал он, и стал решительнее протискиваться в толпе, чтобы встретить Хельту после выступления.

"Я предложу ей сушеные фрукты и свежие яйца… А еще спрошу, есть ли у нее теплая накидка для спасения от наступающих холодов. Может, она согласиться показать свое мастерство в Кормаксилоне. Такой танец понравился бы Королеве и прочим сородичам".

Перевязывая волосы черным витым шнуром, танцовщица бросила мимолетный взгляд на склонившего голову Наро, а потом демонстративно зевнула.

– Мне ничего не нужно от вашего племени. Кормисы вечно копаются в земле, а мои предки целовали небеса. Что между нами общего?

– Но сейчас ты не можешь летать, – резонно рассудил Наро. – Я пришел сказать, что твои танцы радуют взор, а если будет нужна помощь…

– Я каждый день вижу восхищенные и преданные взгляды, – нетерпеливо прервала его Хельта. – Что ты мне принес? Твои руки пусты.

– Я хотел сперва узнать твои желания. Мы доставили на торг много оружия, орехов и фруктов. Выбери, что захочешь.

– Намерен впечатлить меня коваными клинками? Напрасно. Моя охрана хорошо вооружена.

– Я могу достать тебе украшений и наряды.

Хельта обидно рассмеялась, махнув рукой в сторону плетеного короба, из которого свешивались до земли алые и голубые связки бус.

– Меня трудно будет удивить землероям. Уходи, не мешай другим пытаться привлечь мой интерес.

От обиды Наро сжал кулаки и круто развернулся, чуть не столкнувшись с пожилым толстым оприном. Тот, задыхаясь, тащил на голове корзину с подарками.

До самой тьмы Наро не мог успокоиться, думая о надменной Хельте из рода дедулов. Его не радовали вести об успешной торговле, не забавляла музыка подвыпивших пикаров. Впервые среди веселых сородичей он ощутил свое одиночество и неутолимую жажду общения с яркой и страстной женщиной.

«Почему Хельта относится к нам с таким открытым презрением? Все крылатые кланы немного свысока смотрят на приземленных обитателей Инсектерры, но это не мешает нам обмениваться опытом и вместе отражать врага, если грозит общая беда».

Младшего из добытчиков Наро отправил наблюдать за шатром, в котором осталась на ночь строптивая плясунья. Там до рассвета продолжалось пиршество, звенели бубны, разливались веселящие напитки и курились сладкие смолы, но едва занялся закат, бледная Хельта покинула пристанище удовольствий в сопровождение мрачного охранника.

У берега в лодке их ожидали еще несколько наемников-дедулов. Из зарослей тростника бессонный Наро видел, как Хельта передала ткани и драгоценную посуду сородичам, а сама завернулась в невзрачный, поношенный плащ и легла между скамьями.

Когда удары весел стихли вдали, сердце Наро наполнилось темной тоской. Он понял, что красивая женщина имеет раны не только на теле, но и глубоко в душе.

«Соплеменники используют ее мастерство для обогащения, а сама Хельта вынуждена потешать толпу, чтобы прокормиться и заслужить крышу над головой. Я бы ценил ее и берег, но гордая красавица даже не захотела меня слушать…"

* * *

Небо закуталось в дырявое полотнище из туч цвета подгнившей питайи, холодные ветра сорвали с броксов жухлые листья. Совсем скоро начнутся затяжные дожди, и потому кормисы тщательно закрывали щели старого, но очень надежного жилища.

Наро часто покидал стены Кормаксилона вместе с простыми добытчиками, хотя мог бы сидеть в теплой кладовой и считать запасы или растирать краски для новых картин. После встречи с Хельтой он потерял привычный покой и даже попросил Королеву избавить его от звания Советника.

– Пусть мое место займет кто-то расторопнее и моложе. Я теперь мало на что гожусь. Даже рисунки выходят мрачные и не приносят былой радости.

Друзья недоумевали над переменой в характере самого рассудительного из кормисов, а когда потихоньку выяснили причину грусти соплеменника, попытались тайно помочь. Храбрый Кадо лично отправился на встречу с бескрылой танцовщицей, но принес печальные вести. Хельта исчезла.

Одни говорили, что она стала жертвой страсти какого-то местного князька, другие сетовали на бурное течение реки, перевернувшее нагруженную подарками лодку дедулов.

Наро затосковал, почти перестал есть и с приходом Диких ливней все чаще закрывался в своей комнатушке, избегая посиделок в общем зале. Лишь когда большой дом погружался в сон, Наро задумчиво бродил по темным коридорам, вызывая молчаливое неодобрение чутких стражей.

Порой они безмолвно ворчали на Главного добытчика, который тревожил их дремотное оцепенение.

«У нас полно вкусной пищи, женщины и дети здоровы, зачем дразнить богов унылым видом… Еще накличет беду».

В эту ночь Наро равнодушно миновал грозных охранников и с трудом отворил дверь в холодную кладовую, где хранились корни литаргуса для багряной краски. Вдруг сквозь завывания ветра с наружной стороны дома послышался подозрительный шум, словно какой-то зверь пытался прогрызть окаменелое дерево и добраться до припасов.