Инстинкт мести

– Нет. Марка не хотела. Да и Виктору они, видимо, не очень-то были нужны, потому что он без Марки и света белого не видел. Так вот, стали мы замечать, что здоровье у Виктора начало портиться. То ходил крепкий такой, веселый, а то вдруг сдулся, словно шарик. И румянец куда делся, и при ходьбе прихрамывает. Марка его в больницу положила. Его там на ноги поставили, и вроде бы снова у них все стало по-прежнему. Вот только Виктор очень изменился, какой-то смурной весь стал, в глазах тоска. Я у него как-то спрашиваю: «Витенька, сынок, что с тобой? Никак, плохо себя чувствуешь?» А он мне: «У меня, мать, часто ноги отказывают. И врачи не могут сказать, что это. Одни то говорят, другие – другое талдычут. А никто помочь не может. Сначала ноги словно льдом покрываются, а потом и вовсе кажется, что вот-вот упаду. И тогда в меня такой страх вселяется, что жить не хочется. Голова последнее время постоянно кружится, и одышка замучила, словно у деда какого. Да и спать совсем перестал. Хорошо, что Марийка меня не бросает, такого больного, иначе бы руки на себя наложил». Вот как. Помучился еще недельку да и помер, сердешный. Но сначала, то есть перед смертью-то, ему уж совсем плохо сделалось, и Марка ему даже «Скорую» вызвала. Из больницы его домой в гробу привезли, забальзамированного. Так мы его и похоронили.

– А при чем здесь Марианна?

– Так она же его и отравила.

– Да с чего вы решили, что его кто-то отравил? Врачи-то какой диагноз поставили?

– Смерть от асфиксии, то есть от удушья.

– Я все равно не понимаю. С чего вы взяли, что это именно Марианна отравила Виктора?

– Так это же она кормила его болиголовом. Виктор петрушку очень любил, мог за раз целый пучок съесть. Вот эта зараза ему в петрушку листья болиголова и подкладывала. На вид их почти не отличить. А когда Виктор уже болеть начал, еще и настойку на корне болиголова сделала. И тоже стала ему подливать.

– А вам-то откуда это известно?

– Так Виктор рассказывал. Она от него и не скрывала, чем его поит. Только говорила, что собирается его этим болиголовом на ноги поставить. Всякие заметки, статьи ему подсовывала. Мол, болиголовом лечат то, се, пятое да десятое. И даже рак. Поэтому, если он ее любит, то должен слушаться и принимать настой, который она специально для него приготовила.

– А может, она не знала, что это смертельный яд?

– Как же, не знала! Мне подружка рассказывала – у нее дочка тоже в этом банке работала, – что перед смертью Маркина начальница болела точно так же, как и Виктор. Вот сама теперь и делай выводы. Что, у тебя другие получаются?

– Те же, что и у вас.

– Вот и я о том же.

– Так неужели никто не догадался даже вскрытие сделать?

– Никому и в голову не пришло думать, что она его потихоньку травила. Даже врачи говорили, что настойка болиголова в малых дозах – лекарство. А Марка быстренько мужа забальзамировала да похоронила. Только потом уже пошли слухи, что Маркина бывшая начальница умирала почти так же, как Виктор. После похорон Марка тут же продала квартиру и уехала в столицу.

– Ну и историю вы мне, Зоя Никитична, рассказали! Даже мороз по коже.

– А хочешь, я тебе покажу эту самую настойку болиголова, которой Марка Виктора травила?

Старушка поднялась и вытащила из нижнего ящика буфета флакон из темного стекла.

– Вот он, этот злосчастный болиголов.

У Аси от страха закружилась голова, перед глазами замелькали мушки. Ей захотелось вскочить и броситься вон из квартиры, но ноги словно свинцом налились. «Неужели старуха опоила меня этой дрянью? – пронеслась в голове ужасающая мысль. – А может, она сама и отравила Виктора?»

– Если его принимать по капельке, чуть-чуть – вот как я тебе накапала в чашку, – то он безвреден, и от него только польза. А если отлить щедро – верная смерть. От остановки дыхания. Сначала человек теряет чувствительность, потом с ног начинается постепенный паралич… А ты что-нибудь чувствуешь?

Перед глазами Аси все поплыло: и незатейливая кухонька с поизносившейся мебелью, и хихикающая старушонка. «Что же я натворила!» – успела подумать Ася и провалилась в небытие.

Глава 14

Она очнулась на лавочке в сквере. Голова кружилась, тошнота подступала к горлу. Рядом стояли полицейские и лениво переговаривались.

– Пьяная, что ли?.. Нет, не похоже. Может с сердцем что?

– Надо бы «Скорую» вызвать. Не хватало еще ЧП на нашем участке.

Ася снова отключилась. Но все же чувствовала, как ее куда-то несут, затем везут. Пришла в себя только в палате. Рядом сидел полицейский с открытым блокнотом и ждал, пока она осознает, где находится.

– В вашей сумке нашли документы. Вы Фомушкина Арсения Антоновна, журналист московской газеты «Следопыт»?

– Да.

– Вы помните, что с вами случилось?

– Нет, – на всякий случай ответила Ася. – Помню только, как вышла из гостиницы, пообедала в кафе и присела на скамью в сквере.

– Проверьте, не пропало ли у вас что? – Полицейский протянул ей сумку. Ася обшарила все кармашки: телефон, кошелек с деньгами, ключи от квартиры, билет на обратный рейс.

– Все на месте. Паспорт и удостоверение у вас.