Институт

Люк вернулся в свою комнату (в обычную комнату, сказал он себе; это обычная комната, а не моя комната), огляделся и понял страшную вещь: в ней не было книг. Ни одной. Это было так же плохо, как и отсутствие доступа к компьютеру. А, может, и того хуже. Он подошёл к комоду и один за другим открыл все ящики, думая, что там может лежать Библия или Книга Мормона[49], которые обычно встречаются в номерах отелей. Но нашёл только аккуратные стопки нижнего белья и носков.

И что оставалось? Стив Харви, ведущий разговор с Дэвидом Хассельхоффом? Повторы «Самых смешных домашних видео Америки»?[50]

Нет. Ни за что.

Он вышел из комнаты, думая, вдруг Калиша или кто-то ещё из ребят где-нибудь поблизости. Но увидел только Морин Алворсон, которая медленно катила по коридору свою тележку «Дандукс» для белья, заполненную до верху сложенными простынями и полотенцами. Она запыхалась и выглядела более усталой, чем раньше.

— Здравствуйте, мисс Алворсон. Вам помочь?

— Было бы очень любезно с твоей стороны, — ответила она с улыбкой. — Мы ожидаем пятерых новичков: двоих — сегодня вечером, и троих — завтра, так что нужно подготовить комнаты. Вон там. — Она указала пальцем в противоположном направлении от гостиной и игровой площадки.

Он толкал тележку не спеша, потому что шла не спеша.

— Вы не знаете, как можно заработать один жетон, мисс Алворсон? Мне нужен только один, чтобы разблокировать компьютер в комнате.

— Сможешь заправить кровать, если я скажу, как это делается?

— Конечно. Я сам заправляю кровать дома.

— А по-больничному?

— Ну… нет.

— Не бери в голову, я покажу. Заправишь пять кроватей, и я дам тебе три жетона. Это всё, что у меня есть. Больше не дают.

— Три тоже хорошо.

— Хорошо. Но хватит всяких «мисс». Зови меня Морин или просто Мо. Как и все остальные дети.

— Это я могу, — сказал Люк.

Они миновали закуток с лифтом и вошли в проход, в котором тоже висели вдохновляющие плакаты. А ещё там был ледогенератор, как в мотелях, и кажется он работал без всяких жетонов. Сразу после него Морин опустила ладонь на руку Люка. Он перестал толкать тележку и вопросительно посмотрел на неё.

Когда она заговорила, то её голос звучал чуть громче шепота.

— Вижу, тебя прочипировали, но жетонов не дали.

— Ну…

— Можешь говорить, но не громко. В Передней Половине есть с полдюжины мест, где их чёртовы микрофоны не достают — мёртвые зоны, и я все их знаю. Одна прямо здесь, возле ледогенератора.

— Ясно…

— Кто поставил чип и оставил эту отметину у тебя на лице? Тони?

Глаза Люка начали гореть, но он не решался заговорить, безопасно это было или нет. Он просто кивнул.

— Он один из злодеев, — сказала Морин. — Второй — Зик. И Глэдис тоже, хотя она часто улыбается. Здесь работает много людей, которые любят обижать детей, но эти трое — самые злобные.

— Тони ударил меня, — прошептал Люк. — Сильно.

Она взъерошила ему волосы. Обычно женщины так делают малышам и маленьким детям, но Люк не возражал. Это было прикосновение доброты, и сейчас оно много значило для него. Сейчас оно было важнее всего.

— Делай, как он говорит, — сказал Морин. — Не спорь — это мой лучший тебе совет. Здесь есть люди, с которыми можно поспорить, даже с миссис Сигсби, и это обернётся для тебя чем-то полезным, но Тони и Зик — как две злые осы. И Глэдис тоже. Они жалят.

Она снова двинулась по коридору, но Люк схватил её за рукав коричневой формы и потянул назад в безопасную зону.

— Думаю, Ники ударил Тони, — прошептал он. — У него ссадина и подбит глаз.

Морин улыбнулась, показав зубы, которых, похоже, давно не касалась зубная щётка.

— Рада за Ники, — сказала она. — Тони, вероятно, отплатил ему вдвойне, но всё же… рада. Теперь пойдём. С твоей помощью мы подготовим комнаты в мгновение ока.

В первой комнате на стенах висели плакаты с Томми Пиклзом и Зуко, персонажами «Никелодеан», а на комоде стоял целый взвод фигурок «Джи-Ай-Джо». Люк сразу же узнал некоторые из них, потому что не так давно сам прошёл через «Джи-Ай-Джо» период. На обоях были изображены радостные клоуны с воздушными шарами.

— Твою-то мать, — сказал Люк. — Это комната маленького ребёнка.

Она удивлённо взглянула на Люка, как бы говоря: до Мафусаила тебе далеко.

— Верно. Его зовут Эйвери Диксон, и судя по моей ведомости, ему десять. Давай приступим к делу. Уверена, достаточно будет одного раза показать тебе, как заправлять кровать по-больничному. Ты похож на того, кто всё схватывает на лету.

10

Вернувшись в комнату, Люк поднёс один из жетонов к камере ноутбука. Делая это, он чувствовал себя немного глупо, но компьютер тут же ожил, показав сообщение на синем экране: С ВОЗВРАЩЕНИЕМ, ДОННА! Люк нахмурился, а затем слегка улыбнулся. Когда-то, до его прибытия, этот компьютер принадлежал (или был выдан на время) кому-то по имени Донна. И с тех пор экран приветствия не менялся. Кто-то недоглядел. Всего лишь маленький недосмотр, но где был один, могут быть и другие.