Институт

— Здорова, девочка, — сказал Хадад. — Как дела?

— Хорошо, — прочирикала Глэдис.

— А у тебя, Люк? — спросил Джо. — Привыкаешь?

Люк не ответил.

— Молчанка, да? — усмехнулся Хадад. — Ну ладно, пока можно. А вот позже — вряд ли. Штука в том Люк, что как ты относишься к нам, так и мы к тебе.

— Всё в твоих руках, — добавил Джо. — Это мудрые слова. Увидимся позже, Глэдис?

— А то. С тебя выпивка.

— Как скажешь.

Мужчины ушли, а Глэдис завела Люка в лифт. Внутри не было ни цифр, ни кнопок. Она сказала: «Б», затем достала из кармана брюк карточку и поводила ею перед сенсором. Двери закрылись. Лифт опустился вниз, но не глубоко.

— «Б», — откуда-то сверху донёсся мягкий женский голос. — Этаж «Б».

Глэдис снова поводила карточкой. Двери открылись в широкий холл, освещённый полупрозрачными панелями в подвесном потолке. Играла ненавязчивая музыка — как в супермаркете, подумал Люк. Пара человек занимались своими делами, кто-то катил в их сторону тележки с оборудованием, а один нёс проволочную корзинку, в которой, возможно, находились образцы крови. Все двери были помечены цифрами, перед которыми стояла буква «Б».

Большое дело, сказал Ники. Целый комплекс

. Должно быть, так оно и было, потому что если есть уровень «Б», то должен быть и уровень «В». Может, даже «Г» и «Д». Очень похоже на правительственное учреждение, подумал Люк, но как можно было держать в секрете настолько крупный комплекс? Это не только незаконно и неконституционно, но и связано с похищением детей.

Они миновали открытую дверь и Люк увидел что-то похожее на бытовку. Там стояли столы и торговые автоматы (но без предупреждения ПОЖАЛУЙСТА, ПЕЙТЕ В МЕРУ). За одним из столов сидели трое человек: мужчина и две женщины. Они были одеты в обычную одежду, джинсы и рубашки, и пили кофе. Одна из женщин, блондинка, показалась Люку знакомой. Сначала он не понял, почему, но потом вспомнил голос, произносящий: «Конечно, как скажешь». Это было последнее, что он запомнил перед тем, как очнулся здесь.

— Вы, — сказал он и указал на неё пальцем. — Это были вы.

Женщина ничего не сказала, и даже не повела бровью. Но она взглянула на него. И продолжала смотреть, пока Глэдис не закрыла дверь.

— Это была она, — сказала Люк. — Я знаю.

— Мы почти пришли, — сказала Глэдис. — Это не займёт много времени, а потом ты сможешь вернуться в свою комнату. Думаю, тебе захочется отдохнуть. Первые дни бывают изнуряющими.

— Вы меня слышали? Это она была в моей комнате. Она чем-то брызнула мне в лицо.

Никакого ответа, только снова улыбка, от которой Люку каждый раз становилось не по себе.

Они дошли до двери с номером «Б-31».

— Веди себя хорошо и получишь пять жетонов, — сказал она. Она сунула руку в другой карман и достала несколько металлических кружков, похожих на четвертаки, только с чеканными треугольниками с обеих сторон. — Видишь? Они у меня с собой.

Она постучала в дверь, которую открыл мужчина в синем — ТОНИ. Это был высокий блондин, красивый, если не считать одного слегка прищуренного глаза. Люк подумал, что он похож на злодея и фильмов о Джеймсе Бонде, — возможно, на обходительного лыжного инструктора, который оказался убийцей.

— Привет, красотка. — Он чмокнул Глэдис в щёку. — А вот и Люк. Привет, Люк. — Он протянул свою руку. Люк, подражая Ники Уилхолму, не стал пожимать её. Тони засмеялся, будто в ответ на весьма удачную шутку. — Прошу, прошу.

Похоже, приглашение было адресовано только ему; Глэдис слегка подтолкнула его и закрыла дверь. То, что Люк увидел посреди комнаты, встревожило его. Это было похоже на кресло дантиста. Если не считать ремней на подлокотниках.

— Садись и будь молодцом, — сказал Тони. Не умницей, подумал, Люк, но почти.

Тони подошёл к шкафу, открыл нижний ящик и порылся в нём, что-то насвистывая. Когда он обернулся, в одной руке у него было то, что выглядело как маленький паяльник. Похоже, он был удивлён тем, что Люк продолжал стоять возле двери. Тони ухмыльнулся.

— Садись, говорю.

— Что вы собираетесь с этим делать? Татуировку? — Он подумал о евреях, которым набивали номера на руках, когда они попадали в лагеря Аушвиц и Берген-Бельзен. Это была совершенно нелепая мысль, но…

Тони удивился, а затем рассмеялся.

— Боже, нет. Просто собираюсь проколоть тебе мочку уха. Что-то вроде пирсинга. Ничего особенного, через это проходят все наши гости.

— Я не гость, — сказал Люк, подавшись назад. — Я — узник. И вы ничего не засунете мне в ухо.

— Придётся, — сказал Тони, всё ещё ухмыляясь. Всё ещё выглядя, как лыжный инструктор, обучающий детей на склоне для начинающих, перед тем как попытаться убить Джеймса Бонда отравленным дротиком. — Слушай, это всего лишь маленький укол. Так что не усложняй. Сядь в кресло, на всё уйдёт не больше десяти секунд. На выходе Глэдис выдаст тебе жетоны. А будешь упираться — я всё равно поставлю чип, но жетонов уже не получишь. Ну, что скажешь?

— Я не сяду в это кресло. — Люка всего трясло, но его голос звучал довольно твёрдо.