Инструменты страждущих

Они познакомились полтора года назад, когда она впервые посетила Тронхейм для того, чтобы лично познакомиться с парнями, которые взялись за поставку одного редкого и очень ценного компонента для «модели счастья». Так назывался очень дорогой и набирающий популярность в творческой и научной среде синтетический наркотик. Следующий этап в эволюции ЛСД с оттенком кокаиновой бодрости и минимальным вредом для психики. Ей случайно удалось заполучить в свое распоряжение команду первоклассных химиков, так что она сочла кощунством использовать их в качестве обслуги для конвейера по производству привычной синтетики. Они занялись «МС», но этому препарату требовался прекурсор, произвести который могли только мощные химические концерны. Синтезировать его самостоятельно походило на процесс создания алмазов термоядерными взрывами. Очень дорого и муторно.

Ей быстро удалось наладить контакт с теми, кто имел доступ к прекурсору и заключить с ними взаимовыгодную сделку. Быстро не означало, что приятно: этим занимались арабы, которые сперва совсем не хотели иметь дел с женщиной, а когда все же согласились, то получили информацию о ее генетической особенности. Тогда ей пришлось приложить титанические усилия, чтобы сделка состоялась, а сейчас, через полтора года продуктивного и выгодного сотрудничества, арабы сообщили, что перестанут быть ее поставщиками. И даже не собираются отдавать уже оплаченную партию товара.

Случилось это в тот самый момент, когда ей требовались все свободные деньги, когда она ради осуществления мечты пошла на несвойственный ей риск. И внезапно эти ретроградные ублюдки сообщили, что она может идти в жопу. Джеки всю сознательную жизнь после гибели мужа занималась наркотиками и никак не могла понять, что толкает людей на подобные необдуманные поступки. В этом бизнесе крутились огромные деньги, а подобное поведение она просто обязана пресечь. Жестко, даже жестоко, чтобы никому другому не захотелось повторить опыт ее поставщиков. И еще Джеки не собиралась терять деньги.

С Олафом она встретилась в небольшом баре возле порта. Вечер пятницы, конец рабочего дня, а у некоторых и недели, так что заведение очень быстро заполнилось посетителями: преимущественно мужчинами всех возрастов, работавшими в порту. Она же там оказалась случайно: переговоры с поставщиками-арабами закончились полтора часа назад. Они проходили на контейнерной площадке, принадлежавшей арабам, возле территории порта, так что это заведение оказалось ближайшим.

Джеки попросила свою охрану посидеть в машине, пока она не накачается алкоголем, и смело зашла в небольшой бар, где ее радостно поприветствовал старик за стойкой. Он перекинулся с ней парой слов, словно они давние знакомые, и Джеки твердо решила, что трезвой отсюда точно не уйдет, а еще лучше, если ее вынесут в машину. Она редко позволяла себе подобное, особенно, если находилась в Лондоне, но в поездках иногда могла оторваться по полной. Если было настроение и если было желание. К тому же, в таком состоянии ее не увидит Майкл, ее сын, а ему уже четырнадцать лет, подросток. Парень хоть и смышленый, но Джеки считала, что не стоит показываться перед сыном в таком состоянии.

Олаф появился в баре примерно через час после нее. Он заинтересовал ее сразу: эталонный самец, а когда они разговорились, то она с большим удовольствием отметила, что он еще и достаточно умен.

Джеки дожевала сыр с мясом и улыбнулась, вспоминая знакомство, а потом ее посетило не очень приятное предчувствие. Она доверяла своей интуиции, которая сейчас предупредила, что впереди ее ожидают проблемы: не катастрофа, но будет сложно. Хотя иначе никогда и не случалось.

Она засыпала в рожок кофе и запустила машину. Работал аппарат не бесшумно, так что Джеки ожидала, что Олаф проснется, но любовник только перевернулся на другой бок, и храп прекратился. Поразительная безмятежность. Это качество Олафа и восхищало ее и возмущало. Он просто плыл по течению жизни, не прилагая особых усилий для того, чтобы что-то в ней изменить: хотя с его данными, как физическими, так и интеллектуальными, мог добиться гораздо больше того, что имел на сегодняшний момент. Однако Олафа устраивала его жизнь: без амбиций, без тревог, без ответственности. Последнее касалось семьи и детей. Он честно признался, что не хочет отравлять свою жизнь беспокойством за потомство. После тех слов Джеки чуть не бросилась на него с кулаками: особенно обидно такое услышать тому, кого принудительно стерилизовали. А этот здоровый бугай добровольно отказывается от продолжения рода, потому что не хочет менять свой образ жизни. Но каждый волен выбирать из того, что предлагает ему жизнь. А Олафу, как гражданину Норвегии, она предлагала немало хорошего: маленькая уютная страна с низким уровнем насилия, гарантированным базовым доходом, возможность бесплатно получить образование и содействие при поиске работы, для семей с детьми существовало множество эффективных программ поддержки, как финансовых, так и социальных.