Интересная Фаина

Фаина подумала, что вот зачем бородатая женщина из цирка. Что вот зачем ровненько проложенная через весь фаинский живот ниточка-бородиночка. Что сейчас же надо сказать «Оп!» и все на свете поймется. Тем более пуля в косточке — это ж не пуля в косточке, а точечка. И такая точечка, что Господи спаси и прочее. Потому что если б было не Господи спаси, так читать крючочки с петельками надо было б сверху наниз, а тут получается с низа наверх до самой точечеки-пулечки в косточке.

И Фаина сказала «Оп!».

* * *

И вот Михайлинский вытащил из Фаины пулю и хорошо зашил ниточкой дырочку.

Через сколько-то Фаина проснулась.

Беспонятного сна в фаинской голове не было. Только в фаинском горле сидел, ручки на коленках, нитяной узелок. Фаина хотела потянуть за узелок, чтоб вытянуть весь сон и узнать про все на свете. А вытянулось только слово «Оп!». Фаина сейчас не знала такое слово и подумала, что это Фаине сильно поперхнулось.

* * *

Еще через сколько-то пришел Михайлинский и спросил, что Фаина может рассказать про бывшее и кто Фаина такая.

Фаина сказала, что она Фаина, что больше Фаина не знает и тем более не помнит.

Михайлинский спросил Фаину еще про то и про это.

Фаина опять сказала, что про то не знает и про это не помнит, что только просит найти такого-то зайчика с таким-то попугайчком, которые тихонечко сидели на полкопейках в торбочке как раз по железному пути пули. Что про зайчика с попугайчиком Фаина тоже не знает и не помнит, а так сказалось, как уже сказалось.

Михайлинский тихонечко посоветовал Фаине, что лучше б Фаине не говорить больше никому про свое имя и про торбочку с зайчиком-попугайчиком. Что лучше б Фаине называть себя Любочкой, а дальше сильно молчать. Что если кто-то и кто-то узнает, что Фаина это Фаина, которая ничего не знает и тем более ничего не помнит, тогда люди возьмут Фаину и увезут туда, где ни тебе зайчика, ни тебе попугайчика. Что если Фаина сделается по имени Любочкой, тогда Михайлинский найдет то и это и прочее.

Фаина сказала, что она Любочка, и сильно замолчала.

Михайлинский решил, что Фаина несчастная, родства не помнящая, тем более не в себе и не в прочем тоже.

Михайлинский еще раньше доложил в полицию, что такого-то и такого-то в столько-то и столько-то Михайлинским была подобрана у самых задних ворот такой-то больницы девица; что у девицы при осмотре нашлась там-то и там-то пуля, каковая и извлеклась тогда-то и тогда-то тем-то и тем-то.

Еще Михайлинский доложил, что при девице не нашлось ни бумаг, ни прочего; что когда девица пришла в себя, тогда назвалась Любочкой, родства и прочего не помнящей.

И вот в палату к Фаине пришел дознаватель и начал спрашивать.

Фаина на все на свете говорила, что она Любочка.

Дознаватель сильно вздохнул и сказал Михайлинскому, что раз такое дело, пускай кто-то и кто-то похлопочет насчет нужных бумаг и потом отвезет дурочку Любочку в приют для умалишенных девиц простого звания.

* * *

Еще через сколько-то на Фаине все зажило, как на собачке.

* * *

Интересно, что Фаина потихонечку начала вспоминать про то и про это, про газ с электричеством, про Занзизу, хоть и не из сна, а из цирка, про других людей тоже вспомнила, хоть не из цирка. Фаина вспомнила и про деревянство Корилопсиса с сахарной головой, и про клизму с Марксом. А про то, зачем все это было дано Фаине, Фаина не вспомнила.

* * *

И вот Михайлинский пришел к Фаине и сказал, что просится взять Любочку жить к себе домой в память про научное чудо и для своей старухи матери, чтоб старухе жить стало лучше и веселей. Тем более Михайлинский через хорошего человека все устроил по закону и получил в свои руки все бумаги на Любочку, родства не помнящую.

Фаина сказала, что пойдет к Михайлинскому в дом и будет там жить как Любочка для научного чуда и старухи матери.

* * *

Михайлинский жил в каменном доме на три этажа.

Жил Михайлинский на втором этаже в квартире на шесть комнат с уборной, ванной и всем на свете.

Старую мать Михайлинского звали Елена Михайловна. На лицо и тем более на глаза Елена Михайловна была похожая на Надежду Константиновну Крупскую, близкого друга нашего Ильича. Еще у Елены Михайловны на горле всегда держалась брошка, похожая на брошку, которая всегда держалась на горле у Надежды Константиновны Крупской. Хоть из науки уже давно известно, что не все на свете надо сравнивать и равнять.

Фаине сразу дали хорошую комнату на два окна с потолком.

Фаина как зашла, так зачем-то посмотрела на потолок. Если б этот потолок случился у Фаины еще до пули, тогда б Фаина посмотрела на потолок и увидела, что там расселись зайчик с попугайчиком и тихонечко сидят себе, ручки на коленках. А так — Фаина посмотрела — и ничего, тем более никаких ручек.

Посередине потолка рос головой наоборот каменный цветок. А из каменного цветка на чистом электричестве рос зеленый абажур.

На полу стояла кровать, тумбочка с куклой в пышной юбке, большой шкаф с одежкой по фаинскому росту и прочему.

Фаина села на кровать и засидела себе.

И вот к Фаине пришла Елена Михайловна и плакучим голосом позвала Любочку пить чай.