Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство

Былинный адюльтер

Былину об Апраксе Королевичне и ее весьма свободном по меркам той поры поведении приводит музыкант и сказитель Кирша Данилов (1703–1776). Будучи женой великого князя Владимира, она мгновенно влюбляется в Тугарина Змеевича, а тот в ответ и вовсе распускает руки: «Ко княгине он, собака, руки в пазуху кладет, целует во уста сахарныя». На что княгиня, разрезав принесенного поварами лебедя, отвечает, флиртуя:

Либо мне резать лебедь белую,

Либо мне смотреть на мил живот,На молода Тугарина Змеевича!

Ну а когда Алеша Попович, взбешенный таким поведением княгини, вызывает ее возлюбленного на поединок, она набрасывается на него с претензиями:

Деревенщина ты, засельщина!

Разлучил ты меня с другом милым.С молодым Змеем Тугаретиным[79].

Яркий след в истории Средних веков оставили и внучки Владимира Мономаха — Мстиславны. Одна из них, Добродея (возможно, в крещении Евпраксия), в XII веке написала первый в русской истории медицинский трактат.

Княжна росла при просвещенном дворе Мономаха и с детства интересовалась медициной, лечением травами и науками. Ей, как и другим детям, родители постарались предоставить лучших преподавателей — и русских, и греков. Ну а дальше, как и полагается, «ведена Мстиславна в греки за царь», то есть была выдана замуж за императора Византии. Здесь, по словам историка Натальи Пушкаревой (род. 1959), ее назвали сначала Евпраксией, а потом, после свадьбы, она получила имя Зоя.

Здесь, в Византии, она сблизилась с другой интеллектуалкой того времени, одной из первых женщин-историков — византийской принцессой Анной Комниной (1083–1153). В своем историческом труде она с легкостью цитирует древнегреческих историков Геродота и Фукидида и философов Платона и Аристотеля. Здесь русская княжна Добродея/Евпраксия/Зоя с головой окунулась в науку, ведь теперь ей была доступна богатейшая библиотека византийских императоров. Помимо древних манускриптов, она взахлеб читала труды умершего за 50 лет до ее рождения знаменитого Авиценны, энциклопедиста и одного из самых великих врачей в истории человечества. Европа откроет для себя его труды лишь спустя несколько столетий.

В 1160 году Добродея написала первый русский трактат «Алимма» (то есть «Ма

зи»), правда, на греческом языке. Сегодня он хранится во Флоренции в библиотеке Медичи. Трактат был настолько новаторским, что даже просвещенные византийцы отказывались лечиться у ее автора, так как подозревали, что она колдунья и знахарка. Между тем ничего колдовского в сочинении русской княжны нет. До нас дошло пять частей. В основном текст посвящен гигиене, беременности, родам и детскому здоровью, а еще немало объема занимают рекомендации, касающиеся лечебного массажа и того, какими мазями нужно лечить кожные болезни. Увы, Европа «дорастет» до него лишь несколько столетий спустя.

А вот сложилась судьба первого русского ученого и молодой императрицы печально: ее муж Алексей Комнин умер и на престол взошел его брат, которому она уже не была нужна. Добродею сослали из дворца в фамильное имение мужа в византийской глубинке. Что с ней стало дальше, увы, неизвестно.

Не менее яркими личностями были и сестры Добродеи: хоть научных трудов они и не писали, зато очень активно занимались политикой. Мальфрид Мстиславна вышла замуж за норвежского короля, а Ингеборг Мстиславна — за сына датского принца, короля бодричей Кнута Лаварда. Согласно хронике Гельмольда, как советница своего супруга, она была в курсе всех его дел.

Еще одну сестру Добродеи — Евфросинью Мстиславну — выдали замуж за молодого короля Венгрии Гезу II. Евфросинья смогла добиться значительного авторитета и приложила немало сил к тому, чтобы укрепить союз между ее мужем и братом — Изяславом Мстиславовичем. Летопись упоминает, что Изяслав советуется «с сестрою королевою»[80]; это само по себе уникально, ведь обычно советники князя сплошь мужчины: братья, союзники и дружина. После смерти Гезы II Евфросинья Мстиславна стала править королевством в качестве регентши. Она так поразила французского короля Людовика VII, что тот стал крестным отцом ее первенца. Венгерские историки до сих пор очень высоко оценивают ее государственную деятельность.