Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство

Августин Мейерберг в своем «Путешествии в Московию» тоже отмечает неповторимый аромат, окружавший представителей русского народа, и их выдающиеся застольные манеры:

В продолжение стола вдруг разражаются самою звонкою рыготней, с отвратительным запахом непереваренной смеси чеснока, лука, редьки и водки, и эта рыготня… сливаясь с громозвучными испарениями их желудков, обдает окружающих самым вредным серным смрадом[270].

Москвитяне <…> не стыдятся также кашлять, харкать, икать и выпускать кое-что задницей за обедом в гостях, церквах или в другом месте, на улице или на рынке, да еще смеются и очень потешаются тем[271].

Это уже говорит знакомый нам Петр Петрей де Ерлезунда, и ему вторит Яков Рейтенфельс:

Вежливого и изящного обращения у них нет совсем: они не считают даже неприличным говорить грубо, икать, рыгать и совершать еще кой-что иное, более гнусное, во время торжественных собраний. А если случайно иностранцы станут смеяться над ними за это, то стыд не вызывает у них никакой краски честной и строгой благопристойности[272].

То есть русские рыгали, искренне желая сделать приятное своим гостям, которые, в свою очередь, из-за таких манер пребывали в шоке. Кстати, посол Священной Римской империи в Русском царстве Даниил Принц из Бухова во времена правления Ивана IV Васильевича подметил интересную деталь: «Рыгание у русских считается признаком образованности»[273]. Примерно так же дела обстояли и с испусканием газов: застольный этикет вполне допускал и это. Более того, пускание ветров, как отмечает ряд современных исследователей, связывалось еще и с сексуальностью.

Вот такие были обычаи…

Но!

Подобные нормы бытовали не только на Руси. Например, известный немецкий богослов Мартин Лютер (1483–1546), негативно отзывавшийся о строгих порядках католической церкви, находил лучшим способом отпугнуть нечисть качественный, громогласный пук. Кроме того, следует отметить, что отрыжка (рыгание) у многих народов означает сытость и благодарность хозяину за угощение. Так воспринимали ее в Японии, Китае и Индии. Восточные славяне считали, что через отрыжку «душа с Богом разговаривает»[274]

.

Но все-таки не выдающийся живот и не длинная борода были главными достоинствами древнерусского мужчины. Даже само слово «муж» подразумевает прежде всего то, что человек обладает сексуальной силой.

Потеря способности к соитию для мужчины считалась глубочайшей трагедией во все времена. До нас дошло большое количество рецептов и заговоров для восстановления мужской силы.