Интриги королевского двора

— Ага. Ну-ка рассказывай, друг любезный, что ты с женой такого сделал?

Джес изобретательно послал кузена в пеший эротический тур. Рику хватило.

— Понятненько. Поговорить с ней ты так и не удосужился…

Джес вообще плохо помнил брачную ночь. Какие там поговорить… попасть бы!

— Но потом же…

— Что — потом? Джес, это домашняя девочка. Балованная, заласканная… да сколько бы она ни весила! А ты скорее всего просто поимел ее вдоль и поперек — и отослал в Иртон?

Судя по лицу Джеса — так и было.

— Ага. А что было потом?

— Да она и потом особенно не… смотрела коровой, вышивки какие-то дарила…

— Ты хоть что-то в ответ подарил?

Джес хлопнул ресницами. Рик возвел глаза к небу.

— Ну да! Это придворным шлюхам надо дарить. А законной жене — зачем? Не с ней ведь жить, правда?

— Я уже понял, я — дурак, — огрызнулся Джес. Хотя понимания в его голосе не было. Только злость.

— Приятно слышать. А теперь подумай. Ты ее сильно обидел, не извинился, не обращал внимания… она честно сделала шаг навстречу — где эти вышивки теперь?

Судя по лицу Джеса — да где угодно.

— А потом ты заслал ее в Иртон… хоть приезжал?

— Ну да. Докторуса привез, потом еще раз приезжал… она как бешеная была. На меня едва смотрела, на всех срывалась…

— Ее травить начали, баран! Тут кто хочешь с ума сходить бы начал!

— Действительно…

— А вот когда она смогла с этим разобраться… сама, заметь!

Судя по лицу Джеса, в его мозгу боролись злость и раздражение. Хотелось бы вверить, что на себя, но Рик знал кузена уже больше двадцати лет.

— Дядя мне теперь в жизни не поверит, что я не при чем.

— Остается прощение у жены вымаливать.

— Вымолю, — Джес махнул рукой. — Жена, как-никак.

— Вот именно. И больше — никак.

— Слушай, — дошло что-то до Джеса. — А с Аделью я недавно познакомился.

Рик сдвинул брови.

— Соображать начинаем? Адель хотела убить Лилиан. А травить ее начали…

— Намного раньше. Твою ж…

— То есть у тебя двое разных убийц?

— Скорее заказчиков. Про докторуса дядя ничего не пишет…

— Его найти не могут.

— Интересно, почему…

— Потому что. У меня бы тоже не нашли. Кто тебе его посоветовал?

— Сестра.

Мужчины переглянулись.

— Вроде бы Амалии незачем…

— Надо выяснить, кто ей посоветовал.

— Да Крейби был популярен. Молодой — симпатичный…

— И ты такого послал к жене?

— Он и докторус неплохой. А чтобы позариться на эту корову…

Рик едва не взвыл.

Безнадежно.

Вот что с ним делать?

Жена — корова. Аделаиду — жалко. Хотя уж кого бы и на скотобойню, так это вторую.

— Два разных заказчика. Плюс воры-управляющие. Знаешь, Джес, если твоя жена хоть немного похожа на отца — тебе прощение на коленях вымаливать придется.

Джес расплылся в обаятельной улыбке, от которой билась в экстазе добрая половина придворных дам.

— Женщины есть женщины. Простит, куда денется…

Тьфу!

***

Рик искренне удивился бы, если бы узнал о мыслях Альтреса Лорта.

А мысли подозрительно совпадали.

Альтрес не имел ни семьи, ни детей, но… если бы с его дочерью поступили так, как с этой Лилиан — он бы разозлился.

А еще он смотрел на Джеса — и удивлялся.

Чем этот петух нравится женщинам?

Чем?!

Да, он красив. Мускулистое телосложение, этого не отнять. Глаза синие, улыбка потрясающая.

Достаточно умен. Во всяком случае, дело, которое он унаследовал после отца — процветает. И вроде как неплохой вояка.

Но опять же — войны не было давно (и слава Альдонаю) а гонять разбойников — тут много ума не надо.

Есть за что полюбить.

И есть за что — разлюбить.

Когда он показывает свою душу, а там видишь пустоту. Не то, чтобы Джес был виноват. Нет.

Но… разве умной женщине понравится, когда к ней так отнесутся?

Словно она — вещь.

Без разума, без чувств, хочу — сниму с полки, хочу — обратно задвину…

Сам Альтрес не имел ни семьи, ни детей. Но сильно подозревал, что с дурой, которая способна повестись на мордашку Джерисона Иртона, у него ничего и не получилось бы.

А ведь поведется….

Из своего опыта Альт знал, что женщины падки на это.

Смазливое лицо, деньги, слава, улыбка… и все. Этого достаточно.

Альтрес убедился в этом сам. Тогда ему было всего восемнадцать лет. Или — целых восемнадцать?

Ей было шестнадцать — и родители привезли ее ко двору, чтобы выбрать мужа.

Тихая, нежная, домашняя… Лидия, Лидди, Лия…

Со светлыми волосами, серыми глазами, хрупкой фигуркой… она была даже ниже Альтреса. Семья небогатых баронов. И Альтрес в первый и в последний раз в жизни увлекся. Или даже полюбил.

Впервые он был готов заботиться о ком-то больше, чем о молочном брате. И Гардвейг это заметил.

Но — за что Альтрес и любил его.

Свирепый, коварный и часто жестокий, Гардвейг умел быть поразительно великодушным. Особенно с близкими и любимыми.

Именно он предложил Альтресу жениться. И именно он согласился выступить сватом.

Конечно, родители девушки были счастливы. И Альтрес — тоже. И… наверное, Лия тоже? Нет?

Она позволяла Альтресу брать ее за руку. Целовать в щеку и в лоб. Они даже танцевали вместе. Тогда Альтрес еще не стал королевским шутом. И мало кто знал, что своим телом он владел получше многих.

Горб?

Кому он мешает! Особенно если захотеть научиться…