Инженер страны Советов

Сердце тревожно заколотилось в груди. Из той своей истории знал я, что вытворяли каратели на оккупированной территории. По-быстрому дал всем указания, и мы двинулись дальше.

Когда наша колонна появилась из леса, то это поначалу вызвало переполох в деревне, но, присмотревшись, немцы убедились, что это движется их колонна. Правда, немного не с той стороны, но кто знает, может, так было нужно.

Сама деревенька была из категории «пять домов — три улицы». Реально в ней было не более полутора десятков хат, выстроившихся вокруг небольшой площади. Вот на эту самую площадь мы и выехали, встав таким образом, чтобы с броневика, нашей главной ударной силы, простреливалась вся округа. Мотоциклы с пулеметами также развернулись таким образом, чтобы держать на прицеле всю эту свору.

Полицаи, которых было человек двадцать, с интересом разглядывали нас, при этом не переставая таскать кур, свиней и какие-то вещи. К «кюбелю» подошел, по-видимому, старший, со сдвоенными молниями в правой петлице и тремя звездочками в левой.

— Унтерштурмфюрер СС Вайгль, зондеркоманда 7a, айнзацгруппа «B». — Он небрежно козырнул мне как старшему по званию. — Откуда вы едете, герр гауптман, и куда направляетесь?

— Гауптман Краузе. — Я козырнул в ответ. — Скажите, унтерштурмфюрер, где мы, черт побери, находимся? Мы свернули не туда и заблудились в этих проклятых лесах.

— Такое случается, герр гауптман… — Вайгль заулыбался. — Дайте вашу карту, и я покажу вам дорогу. Или, если хотите, то можете подождать, когда мы здесь закончим, и поехать с нами. Так даже будет лучше. В лесах иногда встречаются недобитые русские, и ездить малыми колоннами или поодиночке очень опасно.

— Пожалуй я так и поступлю. — Я выбрался из машины. — С вами действительно будет надежнее. А чем вы здесь занимаетесь?

— Рутина, герр гауптман, — эсэсовец устало махнул рукой, — проводим мероприятия по очистке местности от нежелательных лиц. Нам донесли, что здесь жители укрывают евреев. При проверке все подтвердилось. Всех жителей и евреев мы уже расстреляли. Сейчас соберем скот, продовольствие и ценности и тронемся в путь, а эти украинцы из вспомогательной полиции тут все приберут. — Увидев мой вопросительный взгляд, он пояснил: — Сожгут все. Не оставлять же дома лесным бандитам.

— Это верно, — я сделал вид, что полностью согласен с ним. — А вы, унтерштурмфюрер, не боитесь в одиночку ездить с этими? — кивнул я в сторону полицаев.

— О, не беспокойтесь, — Вайгль засмеялся, — нас здесь с ребятами пятеро. Этого достаточно, чтобы контролировать процесс. Всю грязную работу делают эти ублюдки. Просто парни сейчас отдыхают. Можете присоединиться к нам.

— С удовольствием, унтерштурмфюрер. Только возьму кое-что с собой. Не с пустыми же руками мне идти к вам в гости. — Я засмеялся, хотя хотелось выстрелить в эту гнусную харю.

— Тогда подходите вон к тому дому, — он показал рукой на добротный дом с крытой тесом крышей, — там не плохой сад и есть стол со скамейками.

— Непременно приду!

«С гостинцами», — добавил мысленно я, подходя к грузовику.

— Так, парни, — шепотом сказал я, перегнувшись через борт, словно что-то достаю, — их здесь пятнадцать рыл. Десять полицаев и пятеро немцев. Фрицев я беру на себя. Постарайтесь полицаев взять живыми.

Прихватив с собой пару немецких гранат, тех, что с длинной деревянной ручкой, и накрыв их тряпицей, отчего казалось, что у меня в руке пара бутылок чего-то горячительного, я прошел мимо броневика и мотоциклов, сказав ребятам то же, что и в грузовике. Заодно из «кюбеля» прихватил своего верного «Скорпиона», дослав патрон в патронник и повесив его на ремне на плечо. Пусть думают, если увидят раньше времени, что похвастаться хочу редкой игрушкой. Не увидели. Уже подходя к дому, за которым расположились эсэсовцы, услышал, как кто-то из наших закричал, коверкая слова:

— Эй, рус Ифан, ком. Фыпейте са победу германского оружия.

Из-за угла послышался хохот, а я встал как вкопанный. Передо мной лежала девочка лет 10–11. Платье у нее было задрано до горла, а живот распорот. Видно было, что перед тем как убить, нелюди насиловали ее. Глаза заволокло кровавой пеленой от бешеной ярости. Скрутив с обеих гранат колпачки с рукояток, по очереди резко дернул за выпавший фарфоровый шарик на шнуре и по очереди швырнул обе за угол. Раздался чей-то вскрик:

— Гра… — который потонул в грохоте сдвоенного взрыва.

Я тут же метнулся за угол, одновременно вскидывая «Скорпион». Пыль от взрывов еще не осела, но было хорошо видно, что двое не шевелятся, еще двое катаются по земле, зажимая различные части тела, унтерштурмфюрер сидит, привалившись к стволу яблони и зажимает ладонями голову.