Йога, смерть и учение Карлоса Кастанеды

«экзистенциальный личностный акт, происходящий в нашей жизни. …акт жизни, а не профессионально отдельно выделенный и с жизнью не связанный вид занятия специально назначенных на это людей, называемых артистами, мыслителями или кем угодно»[42].

Через творчество, которое он временами называет «труд жизни», мы возвращаемся к тем глубинам:

«где то, что действительно существует, лежит незнакомое нам, и именно искусство заставляет нас встать на обратный путь»[43].

Искусство, творчество, труд способны избавить нас от груза несделанного. И труд этот Мераб Константинович вслед за Прустом описывает такими словами:

«Этот труд художника, состоящий в том, чтобы пытаться увидеть под материей, под опытом, под словами что-то, отличающееся от них, этот труд в точности обратен тому, который самолюбие, страсть, рассудок и привычка совершают каждую минуту в нас, когда мы живём, отвернувшись от самих себя»

[44].

Мамардашвили указывает, что единственный незакрытый нам путь – это путь реализации впечатлений. Чтобы разобраться с ними, мы должны

«спуститься в колодец, внутренний колодец своей души»

[45].

Однако мы почти всегда выбираем для себя какой-то иной вектор движения. И тогда происходит следующее: в ту самую секунду, когда мы должны понять смысл происходящего с нами, в тот момент, когда мы стоим на пороге и готовы увидеть то, что есть на самом деле:

«страсть, ум, рассудок, привычка, самолюбие наслаивают на любовное впечатление Марселя пласты промежуточных состояний»[46]

.

В этой цитате речь идёт о главном герое романа Пруста – Марселе, влюбленном в девушку по имени Альбертина. Существует впечатление, которое его к ней привязало. Марсель, как и всякий влюблённый, видит в Альбертине что-то таинственное, что не сводится к форме её лица, цвету волос или к её походке. Все частные качества Альбертины можно найти и у других женщин. Но, несмотря на это, Альбертина для Марселя есть что-то

«загадочное и непонятное, что неразрешимо и что не связано с материальным составом объекта. В Альбертине как таковой физически нет ничего загадочного и непонятного. Загадочно впечатление»