Йона

Йона с Алексом и Матхаи переглянулись, после чего Алекс пожал плечами. Тара никак не среагировала, выглядела она растерянно и устало.

— Мы еще не решили, — ответила за всех Йона.

— А если решите покинуть Либерти, у вас есть пилот? — спросил Анвар.

Йона кивнула в сторону Алекса.

— Он занимается подготовкой пилотов.

— Говорят, у него феноменальные способности, — произнесла Тара неожиданно, так как до этого большую часть времени она молчала и вяло реагировала на происходящее.

— Это правда? — спросил Анвар.

— Насчет феноменальных способностей? Не знаю. Пилот — да, хороший... инструктаж... говорят, доходчиво объясняю, лучше, чем многие.

Анвар вздохнул:

— Мне кажется, вам все же лучше убраться отсюда. Вы не сможете спасти своих, и сами погибнете. Корабль мы поможем вам достать.

Алекс заинтересованно вскинул брови.

— Но как вы его запустите? — спросил Анвар.

— Да, как? — спросил Алекс и взглянул на Йону. — Ты сможешь провернуть один из твоих фокусов?

«Какой же он заносчивый и бестактный», — подумала она.

— Да. Наверное, — ответила Йона.

— Так «да» или «наверное»? — повысил голос Алекс.

— Да, — твердо произнесла Йона. «Скорее всего», — подумала она про себя.

— А что будет с вами? — спросил Матхаи. «Отличный вопрос», — подумала Йона: вопрос, который не пришел в голову ей самой, снова продемонстрировал высокий уровень его эмпатии.

— Нас накажут, — сказал Джек.

— И что? Вы готовы подставиться за нас? — спросила Йона.

Марио кивнул. Анвар пожал плечами:

— Мы привыкли... Наша жизнь — страдания и потери каждый день. И любой из «простых» будет рад, если хоть кто-то спасется отсюда, вернется домой. Мне кажется ваше спасение — это лучше, чем ничего. Я понимаю вашу боль, ощущение, что вы будто предаете нас. Но... Это не так... это не так... Мы все будем очень рады, если хоть кто-то уберется отсюда.

Наступила тишина, было слышно лишь, как гудят механизмы вокруг.

— Где содержатся пленники? — спросила Йона.

— В Приютах, — ответил Анвар.

— Чего? — удивилась она.

— Помещения для содержания пленников. Да, так они называются. На Либерти их шесть, в Дигнити и Оноре — по три, но те последние годы чаще пустуют.

— Что за тупость? — На лице Алекса появилась ухмылка. — Зачем все дрянное называть такими именами? Либерти, Приют, ковчег... — Алекс издал звук, будто собрался блевануть.

— Люди, которые создавали все это раньше... до модов... имели идеалы и верили, что творят новый прекрасный мир. Потом они канули в Лету и пришли моды. — Анвар усмехнулся. — Что-то они извратили — в наследии, доставшемся им; что-то сами придумали, как издевку над здравым смыслом и тем светлым, что они не создавали и получили от предыдущих поколений. Те же, Приюты, например. Так раньше, если хроники верны, здесь назывались гостиницы. Модификаты решили придать старому слову новое значение.

— Новые «приюты» для особенных «гостей», — усмехнулся Алекс.

Йона помотала головой, почувствовав прилив неприязни к здешним «хозяевам», и спросила:

— И каким образом они там содержатся? — спросила Йона.

Алекс посмотрел на нее с неодобрением:

— Я вижу, ты для себя уже все решила.

Йона смерила его взглядом и ничего не ответила.

— Каждый Приют, по-сути, — начал Анвар, — это огромный набор специальных камер, в которые помещаются пленные. Они из метагласса, прозрачны только снаружи, чтобы покупатели могли увидеть товар вживую, не только на видео.

— Ведут и видеосъемку? — спросил Матхаи.

— Да, — сказал Анвар. — Ну с чем можно сравнить эти камеры? Я бывал там всего пару раз, и то мимолетом, я же кок. Мне они напомнили пчелиные соты. К каждой камере можно подлететь на платформе. Может, Марио лучше расскажет, или Джек, ремонтники там чаще бывают.

Марио кивнул:

— Да, все так и есть, как Анвар говорит.

— А их как-то можно открыть? — спросила Йона.

Марио покачал головой.

— Только хозяин с допуском может открыть, — ответил он. — Они носят браслеты, которым прикасаются к специальному месту возле камеры.

— А они управляются как-то централизованно? — спросил Матхаи.

— Да, — ответил Анвар. — Но туда нам не попасть. Там хозяева сами всем заправляют, «простым» нет допуска.

— А сколько у нас времени? — спросил Матхаи.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Анвар.

— Через сколько времени Приюты опустеют? — пояснил свою мысль Матхаи.

— Через неделю, — сказал Джек. — Пока идет Сортировка.

— Значит, у нас десять дней? — спросил Матхаи.

Анвар и остальные из местных кивнули.

— Будем думать, — сказал Матхаи. Он вздохнул и посмотрел на Йону. В лице его она прочитала скорбь, вероятно о тех, кто в плену, и может быть, даже о ком-то конкретно, и стыдливую просьбу, ведь, несмотря на все, что он увидел за эти несколько часов, он по-прежнему видел перед собой шестнадцатилетнюю девчонку.

Разговор у Йоны оставил странное ощущение: словно перед ней расстилался туман, в котором мельком возникал и уходил дальше, вглубь всполох какой-то смутной, необъяснимой надежды.

***