Йона

Потом они с Тарой сидели на краю нижней постели, наблюдая за здешней жизнью, иногда отвечали на вопросы. Вскоре к ним прибилась коротко стриженная, худая девочка. Настоящего своего имени она не знала, все ее звали Линда. Она мало говорила и часто льнула то к Йоне, то к Таре. Рядом бегал мальчик — Калеб, местный озорник, он то и дело подбегал и «пятнал» Тару, Йону, желая, видимо, раззадорить их, чтобы они побежали за ним.

Йоне на ум пришел случай с мальчишкой в коридоре, она решила спросить.

— Про модификата, который придет за ребенком, чтобы съесть... Это правда?

— А вы видели у нас увечных? Или стариков? — спросила Сайо.

Йона подумала и поняла, что не видела никого с травмами. А старики... Были здесь те, кто выглядел старо, как тот же Марио. Но внешний вид ничего не говорил о реальном возрасте.

— Если у тебя увечье, или ты стар настолько, что не можешь выполнять работу — это смертный приговор. Здесь нет никого, кто дожил бы до шестидесяти. Не можешь работать, значит нечего тебя кормить.

— А лечить?

Сайо горько улыбнулась.

— Здесь некому лечить. Врачей забирают к ученым. Лекарств и прочего у нас нет. Не умрешь от удара в сердце — умрешь от болезни. Нет выбора...

И снова Йона испытала тоскливое чувство, уже не раз посещавшее ее за те несколько часов, что она находилась в квартале «простых», в котором смешались сострадание к местным и презрение к тем, кто их обрек на такую жизнь...

— И да... про съесть — это правда, — закончила Сайо.

Тара вытаращила глаза и почти минуту с ужасом глядела на Сайо. Йону передернуло от ощущения брезгливости и ненависти.

Сайо отправила детишек к себе, попросила остальных женщин поменьше шуметь и не задавать вопросов, чтобы дать отдохнуть вновь прибывшим.

— Спать придется в том, во что одеты, — сказала она. — Рабочей одежды у нас хоть отбавляй. Запасы всего остального — очень скудные. Со временем мы найдем вам что-нибудь подходящее. Если вы, конечно, не улетите отсюда раньше.

— Нас точно не сдадут? — спросила тихо Тара.

— Нет. Никто из «простых» на это не способен, — ответила Сайо.

— А дети? — спросила Йона. Уж она-то знала, как разговорчивы они могут быть.

— Модификаты не разговаривают с детьми, — ответила Сайо. — А дети боятся их... Ладно, отдыхайте, зовите, если что.

Йона кивнула. Сайо отошла к себе.

— Как же тут... — произнесла потерянным голосом Тара и замолчала на полуслове. Потом поежилась: — И холодно.

— Со временем, наверное, ко всему привыкаешь, — сказала Йона, оглядев соседок по комнате.

— Что-то не хочется мне привыкать к этому, — вздохнула Тара.

Йона с жалостью посмотрела на нее и приобняла. Тара улыбнулась.

— Спасибо тебе, Йона, — сказала она. — Прости.

— За что? — удивилась Йона.

— За недоверие.

— Ничего, — ответила Йона и погладила ее по руке.

Глава 13

Осознав свое пробуждение, Йона поняла, что проспала несколько часов. На закрытые глаза падал свет. Она приоткрыла веки. Дома. Вокруг было невероятно светло от лучей солнца, ливших свой свет сквозь распахнутые занавески. Йона приподнялась, увидела часы Маркуса на тумбочке. Где-то внизу истошно орал Ахиллес. Схватив часы, и не переодеваясь, с невероятной для человека скоростью она оказалась на первом этаже.

Парадная дверь была открыта настежь, перед ней сидел Ахиллес и кричал. Йона медленно дошла до двери.

— Привет, Ахиллес, — ласково и тихо она бросила коту.

Йона вышла наружу. За калиткой, с опущенным вниз ружьем, стояла мама. Она обернулась и помахала ей рукой.

— Привет, дочка!

Йона подбежала к калитке. Мама стояла перед ней, с немного растрепанными волосами, в том же самом нарядном платье. Выглядела она уставшей, но счастливой.

— Смотри, — сказала мама, показывая вверх.

Йона подняла голову и прикрыла ладонью глаза от нарождающегося на востоке солнца.

Над ними в вышине с востока плыли два корабля — один медицинский, другой транспортный.

«Это неправда», — подумала Йона. Полис ведь на севере...

— Мама, — снова произнесла Йона, — это ты?