Йона

Все трое с восторгом и любопытством смотрели на нее, не издавая ни звука. «Теперь у них новое развлечение — глазеть на меня», — подумала она и краешками губ улыбнулась своей мысли. Она огляделась, послушала, как гудят вдали механизмы и села спиной к стене рядом с «выходом».

— Почему модификаты пошли на это? — спросила она. — Зачем они меня вытащили?

— Здесь таких называют «кающимися», — сказал Гийом. — Не всегда подлецы становятся модами.

— Что это значит? — спросила Йона.

— Модами, обычно, становятся всякие дрянные люди, — сказал Фуду. — Сами моды специально ищут таких: которые любят помыкать, устали от рабской жизни, и предлагают им стать одними из них. Таких модифицируют.

— И становится такой хозяином, может даже шкуру содрать — и ему за это ничего не будет, — отозвался со своего места Алан.

— Но иногда среди них попадаются те, кто сожалеют о своем выборе, — сказал Гийом. — Знала бы ты, как некоторые из них томятся здесь. Будь у них возможность — сбежали бы!

— И почему не сбегают? — спросила Йона.

— К кому? — усмехнулся Гийом. — Среди свободных людей им нет места — кто их примет? Как много таких готов принять твой полис?!

Йона вспомнила свои страхи, десятилетие тайной жизни в поселке. Гийом прав. Машиноразум может принять. А люди... Люди слишком боятся всего иного, оттого ненавидят, стремятся подчинить и, если не удается — уничтожить.

***

Алан некрепко, тревожно спал, повернувшись к стене. Йона так и сидела там же, почти рядом с «дверью», прижавшись спиной к стене. Гийом предложил свою подушку — небольшой, тонкий валик, смотанный и завязанный по краям, как конфета.

— Не бойся, он хоть и потемнел от времени, но нормальный — клопов и клещей нет.

— Клопов, и правда нет, — откликнулся Фуду. — А вот клещи!.. То, что ты привык к ним не значит, что их нет. — Старик засмеялся, покашливая, Гийом ответил ему усмешкой.

— А как же вы?

— У меня циновка есть. И я привык, — сказал Гийом. — Возьми, не обижай пожилого человека.

Йона взяла подушку и подложила за спину.

— Спасибо, — сказала она и закрыла глаза.

«Хорошо бы, конечно, поспать», — подумала она. Было бы легче дождаться утра. Открыла глаза — и все. Но спать не хотелось вовсе. Конечно, она могла заставить свой организм, но решила пока не делать этого.

Минут пятнадцать она пыталась утихомирить свой внутренний мир. Пыталась вникнуть, о чем переговариваются старейшины. Фуду негромко слушал радио, и время от времени негромко разговаривал с Гийомом, вспоминая свою молодость в Африке. Гийом иногда едко комментировал воспоминания Фуду, тот в долгу не оставался и давал не менее едкие ответы. Порой, после нескольких таких взаимных уколов они начинали смеяться.

— А вы откуда родом? – спросила Йона у Гийома.

— Ты имеешь ввиду, откуда я попал сюда?

Йона кивнула.

— Сам я родом с Ближнего Востока, из страны, когда-то называвшейся Сирия. Туда еще не дошла система полисов, когда я родился, и потому тогда там было очень опасно. Мои родители переселялись сначала все восточнее. Я же, когда вырос — все севернее. Так я оказался в Норто, откуда и попал сюда. Знаешь?

Йона кивнула. Больше полувека назад далеко, на Таймыре, располагался Norto — огромный, даже больше, чем Sath Urels, полис.

— Там мне было хорошо. Жаль его больше нет, — вздохнул Гийом, глаза его говорили о том, что он погружен в воспоминания.

— Ледник пошел дальше, — сказала Йона. – Многие надеялись, что он так и остановится на ваших широтах. Но за последние двадцать лет он спустился еще и стал шире. Говорят, если дело так пойдет, то лет через восемьдесят он разрастется до Среднего Урала, а у нас в полисе станет так же холодно и снежно, как у вас когда-то в Норто.

— Да, — сказал Гийом. – Природа не делает скидок на то, хорошие там люди живут или не очень...

— Так же, как и моды, — произнес Фуду.

Гийом рассеянно кивнул. Он погрузился в раздумья и не откликался, даже когда Фуду пытался поговорить с ним. Минут пять он ни на что не реагировал, потом рассеянно произнес:

— Надеюсь, они не убьют его.

— Ты про кого? – откликнулся Фуду. — Про предателя?

Гийом так же рассеянно кивнул, что и до этого.

— А чего его жалеть? Уж не проснулась ли в тебе твоя священническая душа?

Йона, надеясь на продолжение рассказа, напряженно всматривалась в лица двух стариков.

— Расскажи про своего отца, — вдруг попросил Гийом. — Если можно.

Йона пожала плечами, сбитая с толку такими перескоками.

— Что именно? Я его мало знала. Мне было два года, когда он погиб. Мама об отце вспоминала только хорошее, благодаря чему его образ у меня очень светлый, но каким он был на самом деле, что он творил до того, как поменял сторону... Можно вопрос: о ком вы сейчас говорили? О Марио?

— Ага, — отозвался Фуду.

— Я правильно поняла, что его могут убить? — спросила Йона.

— Да, — ответил Гийом.

— Должны, — сказал Фуду. — Такова обычная практика.

— Обычная? Но ведь он помог модификатам, разве нет? Они, скорее, должны наградить его.

— А мы не о модификатах, — сказал Фуду.