Йонтра

После этого Ли послала мне воздушный поцелуй, как у трианцев было принято, и отключилась. Я стал наблюдать. Время от времени, конечно. Но и этого, впрочем, было вполне достаточно, чтобы выяснить, что браконьеры добирались до острова на небольшой туристической подводной лодке. После чего уже на дельтапланах, которые были припрятаны у них в карстовой пещере, пересекали полосу ограждения. А дальше все было уже, как говорится, делом техники. Электропилы с пониженной шумностью и «ах», и «ох» спиленных хаоров. Последние же, по крайней мере такое складывалось впечатление, совсем или почти совсем не чувствовали боли. И даже разговаривали со своими убийцами до самого последнего момента. Я, кстати, именно тогда и подумал впервые, что несмотря на свою способность говорить, все же они были какими-то не совсем живыми. Ну, или, по крайней мере, не такими живыми, как мы, например.

Сделав подробные записи с зеркала, я отправил их Ли, а заодно и в местную службу безопасности. И уже примерно через неделю всех браконьеров задержали. Однако незаконные порубки ценного леса хотя и сократились после этого существенно, но не исчезли совсем. Нет-нет, да какой-нибудь новый пень все же появлялся в заповедном лесу, о чем Ли немедленно мне сообщала. «Вот, – говорила она тогда, – сегодня еще и Мао-17 зарезали». Она употребляла почему-то именно такое слово, видимо, относясь к деревьям, как к таким же как и мы, разумным существам. Через неделю все повторилось опять – снова новый пень.

– Скит, – наконец не выдержала она, – я уже ничего не понимаю. Мы же их всех переловили. А сейчас и следов-то нормальных нет и ты смотришь постоянно. Норры мои все с ног сбились и все никак. Я уже начинаю думать, что это конец, и что мы этим бедолагам тут уже ничем больше помочь не сможем.

Однако, уважаемые слушатели, – Скит как-то хитро посмотрел на аудиторию, – эти «бедолаги», как оказалось, и сами могли прекрасно о себе позаботиться. Прошло около двух недель. И вот однажды, прямо посреди ночи у меня с компьютера раздался звонок. Звонила Ли. Я подключился.

– Скит, – дрожащим голосом шептала она, – прилетай к нам скорей. У нас тут творится нечто невообразимое. Я даже объяснить не могу, что. Эти деревья… в общем, с ними что-то не так.

– А почему ты шепчешь, Ли? – спросил я насколько мог непринужденно, стараясь ее приободрить.

– Потому что мне страшно. Говорю, прилетай. Сам тогда все увидишь, – и отключилась.

Ну, что мне было делать? Девушка, коллега по Университету, да еще и просто старая знакомая, просила о помощи. Я полетел. Вылетел еще затемно первым же рейсом. Потом три пересадки. Но уже вечером того же дня я стоял перед Ли и внимательно ее слушал.

– Скит, – начала она разговор, после того как, пожалуй, чересчур уж радостно поздоровалась со мной, – мы нашли тех браконьеров, которые пилили в последнее время. Точнее, их тела.

– Как это? – не понял я.

– Да, да, не перебивай. Они уже все умерли. Деревья отравили их. У них теперь шипы вместо листьев. Уж даже не знаю как, но они буквально за одну ночь переоделись.

– Переоделись, – повторил я, – да ты в своем уме, Ли?

– Да, впрочем, – тут она взяла меня дрожащей рукой за щупальце и потянула к выходу, – пойдем, сейчас сам все увидишь.

Мы пошли. Сначала до берега, потом сели в катер и поплыли через пролив, отделявший остров от материка. Норры нас уже ждали. Вид у них был, правда, какой-то потрепанный, а выражение лиц измученное. В интонациях же приветствий, которыми они нас встретили, чувствовался все тот же страх, что был и у Ли. Мы прошли к воротам ограждения. Норры нам их спешно открыли, но войти внутрь наотрез отказались. И более того, когда мы с Ли зашли за ограду, они ворота эти сразу закрыли и отошли к берегу пролива, периодически и с опаской озираясь на нас.

– Да что у вас тут происходит? – начал было уже сердиться я. – Расскажи мне толком, что да как. А то вы тут все поперепугались чего-то, а меня держите в неведении, как ребенка прям. В чем дело?

– Погоди, Скит, – прошептала Ли, – вот смотри, видишь, трава примята. Тут мы нашли тело первого браконьера. Он вон там уже пилить начал, видишь?

– Да, вижу, вижу. Но… а что с ним?

– Отравление, – Ли как-то загадочно посмотрела на меня. – Там вон еще два следа. И тоже от тел. Мы с норрами их отсюда убрали, чтобы… Ну ты понимаешь.

– Это-то я понимаю. Но, почему ты шепчешь?

– Сейчас, – ответила Ли тихо, – вот, смотри…

Тут она подошла к ближайшему дереву на расстояние примерно двадцати орр и заговорила:

– Уважаемые хаоры, мы пришли к вам в гости и хотим поговорить. Расскажите нам, пожалуйста, что у вас тут происходит?

Дерево, которое было ближе всех к Ли, вдруг как-то все встрепенулось, пошевелило ветвями, заскрипело и совершенно неожиданным голосом, больше похожим на писк, ответило:

– Ой, девочки, гляньте. А ведь у нас гости. Это Ли к нам пришла. А вон там еще, – я его не знаю… Но это прекрасный незнакомец!

– «Хи-хи-хи», – послышалось с разных сторон. – Ой, Лая, да ведь это же йонтра. Нет, ты только погляди, какой он статный. И сильный, должно быть. – И снова, – «хи-хи-хи».