Иосиф Бродский. Жить между двумя островами

Мать рассказывала, как до эвакуации она ходила на Неву, где из такой же проруби черпала кастрюлей воду, потому что водопровод уже не работал.

Еще один, последний глоток ледяного воздуха вперемешку с табачным дымом, и Бродский возвращается в зал.

Его потеряли, его обступают со всех сторон, просят сфотографироваться, он улыбается, он благосклонен, и чествование продолжается.

При этом Иосиф оборачивается и смотрит на уже пустую сцену, где еще совсем недавно в течение 29 мин 57 секунд совершалось сценическое действо по мотивам его стихотворения «Представление», поводит плечами в недоумении – неужели все это было на самом деле?

Иосиф Бродский: «А что касается этого зала, я думаю, всего несколько часов назад он пустовал и вновь опустеет несколько часов спустя. Наше присутствие в нем, мое в особенности, совершенно случайно с точки зрения стен. Вообще, с точки зрения пространства, любое присутствие в нем случайно, если оно не обладает неизменной – и, как правило, неодушевленной – особенностью пейзажа: скажем, морены, вершины холма, излучины реки. И именно появление чего-то или кого-то непредсказуемого внутри пространства, вполне привыкшего к своему содержимому, создает ощущение события».

Привыкание к пространству наступает в тот момент, когда становится ясно, что оно конечно, и ничто нельзя повторить, изменить. Стало быть, уже поздно, и представление окончено. Остается лишь уповать на время, но это весьма слабое упование и довольно мерцающая надежда. Конечно, можно идти по набережным Невы или венецианских каналов, обгонять течение-время, отставать от него, быть с ним наравне, даже оказываться на его поверхности. Такой вариант, разумеется, существует, но устроит он далеко не всех, что и понятно – на воде сыро, на воде укачивает (морская болезнь), постоянно кричат прожорливые чайки, тут под ногами отсутствует твердая почва, и горизонт подвижен, в смысле завален, опять же велика опасность стать добычей описанного праведным Иовом левиафана.

Из эссе Иосифа Бродского «Набережная Неисцелимых»: «В путешествии по воде, даже на короткие расстояния, есть что-то первобытное. Что ты там, где тебе быть не положено, тебе сообщают не столько твои глаза, уши, нос, нёбо, пальцы, сколько ноги, которым не по себе в роли органа чувств. Вода ставит под сомнение принцип горизонтальности, особенно ночью, когда ее поверхность похожа на мостовую. Сколь бы прочна ни была замена последней – палуба – у тебя под ногами, на воде ты бдительней, чем на берегу, чувства в большей готовности. На воде, скажем, нельзя забыться, как бывает на улице: ноги все время держат тебя и твой рассудок начеку, в равновесии, точно ты род компаса. Возможно, та чуткость, которую приобретает твой ум на воде, – это на самом деле дальнее, окольное эхо почтенных хордовых. Во всяком случае, на воде твое восприятие другого человека обостряется, словно усиленное общей – и взаимной – опасностью. Потеря курса есть категория психологии не меньше, чем навигации. Как бы то ни было, в следующие десять минут, хоть мы и двигались в одном направлении, я увидел, что стрелка единственного человеческого существа, которое я знал в этом городе, и моя разошлись самое меньшее на сорок пять градусов. Вероятнее всего, потому, что эта часть Canal Grande лучше освещена».

Вапоретто (морской трамвай) отходит от пристани Венеция Мурано и берет курс на остров Сан-Микеле, более известный как Остров мертвых.

Здесь похоронены Паунд и Дягилев, Стравинский и Доплер.

Ветер отсутствует.

Переход Стикса занимает не более десяти минут.

Тогда, в 1943 году, переход Шексны занимал значительно больше времени.

Или это только казалось трехлетнему Иосифу?

Старик в плаще греб из последних сил, и лица его было не разглядеть.

Вода стояла вровень с бортами лодки.

Спрашивал: «Мама, скоро мы будем тонуть?»

А на причале уже стоял хор военнопленных и заключенных военнослужащих РККА как в античной трагедии. Лица их были напряжены, словно скованны судорогой. Они ждали команды…

Хотя нет, не было там никакого хора, была только охрана НКВД с собаками.

Собаки рвались с поводков, но мать никого не боялась. Она брала Иосифа на руки, выходила из лодки и, ни на кого не обращая внимания, шла к бараку лагерной администрации.

И все вежливо расступались перед ней, а некоторые даже и кланялись.

Примечания

1

Председатели Правления СП СССР в то время.

Вернуться

2

С 1964 года назначен 1-м заместителем начальника Управления КГБ по Ленинградской области.

Вернуться

3

Из эссе И.А. Бродского «Меньше единицы».

Вернуться