Йот Эр. Том 1

Стрелки часов уже миновали 20:45. Пора!

Ничего не стоило сбиться с ритма и заплести ноги так, чтобы поручник с размаху наступил сапогом на ножку в изящной туфельке.

– Негодяй! Да как ты смел! – заорала на весь зал девчонка на своего «неловкого» кавалера, начиная громко всхлипывать. Публика принялась оглядываться. В этот момент как раз умолкла музыка и в наступившей тишине практически все участники бала стали следить за разгорающимся скандалом. Поручник залепетал объяснения и оправдания, но Нина прервала его, переходя чуть ли не на ультразвуковой вопль:

– Zamknij się ty bydlaku chamski![17] – и она отвесила поручнику звонкую пощечину, а ее всхлипывания перешли в рыдания. Неуверенным движением отступив на шаг назад, она схватилась рукой за ожерелье из красивого розового жемчуга, украшавшее ее шею, как будто оно душило ее, и с силой рванула. В мертвой тишине крупные розовые жемчужины гулко застучали по вощеному паркету и покатились в разные стороны. Кое-кто бросился их поднимать, а остальные жадно ловили происходящее глазами.

В то время как развертывалось представление, генерал Речницкий шепнул Кристине:

– Кшыся, ловим момент! На нас никто и не посмотрит! – и, схватив ее за руку, быстро увлек женщину к дверям…

5. Вербовка

… Она лежала на боку, кокетливо полуприкрившись простыней, что давало возможность ее новому любовнику обозревать вполне достаточно, оставляя в то же время простор для воображения, и внимала словам генерала:

– Наша Польша, дорогая Кшыся, переживает очень тяжелые времена. Мы вынуждены, так или иначе, идти на поклон к великим державам. Никак невозможно отказаться от поддержки англичан и американцев, и в то же время было бы непростительной глупостью открыто выступить против Советов. Наша задача сейчас – выжить, балансируя между сильнейшими.

– Польша никогда не покорится, – высокомерно заявила женщина.

– Именно! Хотя нам приходится выжидать, но и сейчас мы не должны позволить превратить себя в марионеток. Вы помните, что я говорил вам про агентурную сеть британцев? Нельзя допустить, чтобы их разведка вела себя здесь как у себя дома, используя нас как мальчиков на побегушках и жертвуя нами для своих целей. И вот тут, драгоценная моя Кшыся, ваша помощь могла бы стать неоценимой!

– Моя? – удивление на этот раз было непритворным. – Если вы думаете, что англичане доверяют мне какие-либо секреты… Я перепечатываю лишь официальные бумаги, которые все равно доводятся до сведения польских властей.

– Ах, Кшыся, вы так очаровательны, когда удивляетесь! – Якуб широко улыбнулся, но почти сразу лицо его вновь сделалось серьезным. – Это жизнь, милая пани, а не шпионский роман. Я что, похож на человека, который отправит вас воровать британские секреты, фотографировать документы, вскрывать сейфы?

«А ведь похож, – подумала Кристина, – очень похож!»

Однако вслух сказала:

– Что вы, как я могла о вас такое подумать!

– И напрасно, – снова улыбнулся генерал. – Если бы это требовалось, и сейфы бы вас вскрывать научили, и документы фотографировать!

«Ну и мерзавец!» – с каким-то радостным возбуждением подумала женщина.

– Однако от вас ничего подобного вовсе не требуется, – продолжал Речницкий. – Достаточно будет запоминать, с кем сэр Виктор Кавендиш-Бентинк устраивает совещания в своем кабинете – особенно если в них участвует капитан Ральф Уильямсон.

– Но… зачем? – недоуменно дернула бровью пани Кристина.

– Чтобы, так сказать, держать руку на пульсе, или, иными словами, быть в курсе происходящего. Это будут кусочки мозаики, добавляя к которым другие, можно будет получить более полную картину. Впрочем, вам незачем забивать себе этим голову, – небрежно бросил генерал. – Важнее другое. Запомните: никаких записей! Во всяком случае, в стенах посольства. Дома, для памяти, можете делать заметки, но так, чтобы их нельзя было расшифровать. Можно присвоить участникам совещаний двузначные номера и вставлять их в качестве двух первых цифр в записи ежедневных расходов. Можно дать тем же лицам смешные клички и записывать что-нибудь вроде: «Сегодня встретилась с Козочкой, Голубком и Пуделем». Как только сообщите сведения мне – записи уничтожайте.

– Мне что, надо будет дать подписку о сотрудничестве? – кокетливо улыбнулась женщина.

– Кшыся, Кшыся, вы опять обо мне плохо подумали! – улыбаясь в ответ, погрозил ей пальцем Якуб. – Во-первых, собственноручное обязательство берут с тех, кого собираются прижимать этим документом, чтобы завербованный агент не вздумал соскочить с крючка. Вас же никто не вербует. Я всего лишь прошу вас о помощи. И, во-вторых, попросту нет организации, которой вы могли бы дать такую подписку.

– Как нет? – удивление пани Кристины снова было не наигранным.

– А вот так. Нет организации – не за что уцепиться, некого ловить. Есть лишь сплоченный круг истинных патриотов Польши, – твердо заявил Речницкий.

Женщина обежала взглядом крепкую, мускулистую фигуру генерала, который лежал, совершенно не озаботясь тем, чтобы как-нибудь прикрыться, и решительным жестом откинула в сторону простыню…

6. Башня