Читаем Иррациональное в русской культуре. Сборник статей полностью

Эмпатия и сострадание к нездоровым гражданам, признаны ли официально их психологические отклонения или нет, зависят от личных качеств участкового. В целом многие сотрудники службы снисходительно относятся к «чудачествам», понимают жизненные обстоятельства жалобщика. Однако только до тех пор, если эти «чудачества» не вызывают слишком много проблем в работе, в первую очередь частых заявлений и жалоб на их работу. Тогда на место понимания и снисходительности приходит раздражение и иногда ответная агрессия.

СТРАТЕГИИ РАБОТЫ УЧАСТКОВЫХ С ПСИХИЧЕСКИ НЕЗДОРОВЫМИ ЗАЯВИТЕЛЯМИ

Институциональные правила работы по «неадекватному» заявлению отличаются в зависимости от медицинского статуса заявителя. Если человек состоит на учете в психоневрологическом диспансере, то у него принимается заявление, пишется рапорт и прикладывается справка из этого медучреждения. Если же нет, то такой материал требует больше работы, что вызывает недовольство сотрудника полиции:

Вот если он на учете состоит, с ним проще. Пришел, значит, записал, всё что думает, всё что говорит, взял ксерокопию справки, которая у меня здесь есть, приложил ее к материалу, рапорт написал, сдаешь начальнику на подпись. Он читает, смотрит справку, пишет, что не подтверждаются эти сообщения, списывается. Если он не состоит на учете пока еще, но видно, что неадекватно себя ведет и что неадекватные заявки, сообщения, то уже там сложнее. Надо опросить соседей, что действительно у него отклонения какие-то. Что необходимо поставить на учет, вот. То же самое – пишешь рапорт. (Из интервью 2012 года, майор полиции, муж., 48 лет).

– Ладно, если человек состоит на учете на ПНД.

– Это психоневрологический диспансер?

– Да, да. <…> Ты справку взял. Вот у нас есть больные, и я в психоневрологии беру справку и ее к рапорту. А если не состоит, то и ходишь как дурак.

И.: – А сами вы их поставить не можете?

Р.: – Нет. (Из интервью 2012 года, старший лейтенант полиции, муж., 27 лет).

При этом многие участковые, ожидая, что такой гражданин обратится, скорее всего, не только в дежурную часть, но и в другие ведомства – например, в прокуратуру, в ФСБ, к депутату, – обычно копируют материалы (заявление, объяснения от соседей), чтобы не собирать их по нескольку раз.

Если псих приносил лично мне заяву, однозначно рвал. Дураки ведь продуманные, отсылают всё по почте и сразу в несколько организаций. Бывало, сделаешь отказной по его заяве, сдашь… через неделю приходит то же самое, только из администрации, потом из прокуратуры и т.д. Если не запасёшься ксерокопиями, придётся каждый раз всё по-новому начинать, к старому материалу не приобщишь, пока он на проверке в прокуратуре[474].

В повторяющихся случаях руководство участкового уже осведомлено об особенности заявителя, и проверки если и инициируются, то формально.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Диверсант (СИ)
Диверсант (СИ)

Кто сказал «Один не воин, не величина»? Вокруг бескрайний космос, притворись своим и всади торпеду в корму врага! Тотальная война жестока, малые корабли в ней гибнут десятками, с другой стороны для наёмника это авантюра, на которой можно неплохо подняться! Угнал корабль? Он твой по праву. Ограбил нанятого врагом наёмника? Это твои трофеи, нет пощады пособникам изменника. ВКС надёжны, они не попытаются кинуть, и ты им нужен – неприметный корабль обычного вольного пилота не бросается в глаза. Хотелось бы добыть ценных разведанных, отыскать пропавшего исполина, ставшего инструментом корпоратов, а попутно можно заняться поиском одного важного человека. Одна проблема – среди разведчиков-диверсантов высокая смертность…

Александр Вайс , Михаил Чертопруд , Олег Эдуардович Иванов

Фантастика / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Фантастика: прочее / РПГ