Исчезнувшие

– А как насчет Инги Бауэр? Знаете, я никак не могла понять, что должно было случиться с Ингой, чтобы она выдала этих девочек. Сначала я решила, что здесь замешана любовь, – и оказалась не так уж далека от истины, а, Хелен? Только речь идет не о любви к мужчине. Вы были единственной, кто долгие месяцы искал ее расположения, выяснил, что в детстве ее бросила мать и что она мечтает о материнской любви. Вот вы ей ее и дали. Вы манипулировали ее желанием иметь настоящую мать, которая любила бы ее безоговорочно и бескорыстно. И вы дали ей такую любовь – в обмен на жизнь, которую забрали у нее позже.

Выражение на лице Хелен не изменилось. На нем не появилось ни малейшего указания на то, что она сожалеет о содеянном.

– А Элоиза вообще чуть не испугала вас до смерти. Вы были в ужасе от мысли, что она может сказать о вас что-то компрометирующее. И когда она намекнула, что в расследовании присутствует доля мошенничества, вы мгновенно выпихнули ее за ограду дома. Но вы знали, что она пустит вас к себе в дом, если вы скажете, что готовы ее выслушать. Так что вы сделали свою грязную работу, попытавшись представить все так, как будто женщина умерла во сне.

Хелен сделала шаг назад и заметно побледнела.

– Так вот, она не умерла, Хелен, – огорошила ее Ким. – И сможет вас опознать.

Голова психолога стала медленно раскачиваться из стороны в сторону, как будто ее мозг не мог смириться с тем, как жестоко она просчиталась.

– Да и одежду сюда надо было как-то доставить, правда? – Стоун с трудом сдерживала ярость. – Подумать только, вы ходили по участку и раскладывали части одежды так, чтобы родители могли их отыскать… Как у вас совести на такое хватило?

Задав вопрос, она не стала дожидаться ответа.

– А вот вам и последняя улика. Последний гвоздь в ваш гроб был забит, когда у вас удивительно вовремя заработала память. Вы ведь на это рассчитывали с самого начала, не так ли? И считали, что таким образом сможете достичь вашей цели? Ваши неожиданные воспоминания окажутся ключом к обнаружению места, где содержали девочек. А потом вы станете всеобщим героем, верно, Хелен? И у кого поднимется рука отправить в отставку офицера, так много сделавшего для возвращения двух девочек в лоно их семей? Вы приговорили Чарли и Эми к целой неделе невероятного ужаса только для того, чтобы стать таким героем и сохранить вашу гребаную работу. Неужели вы думали, что ваши подельники просто возьмут и покинут ферму, когда вы им об этом скажете? Они что, должны были оставить девочек живыми, а потом исчезнуть так, чтобы некому было вас опознать? – В вопросе Ким прозвучало сильное недоверие. – Вы действительно были уверены, что они так и поступят?

– Этим девочкам никогда ничто не угрожало, – запротестовала Хелен.

– Боже, да вы и сейчас ничего не поняли, да? – не выдержала Ким. – Они собирались убить этих детей. Единственная мотивация Уилла заключалась в деньгах, а Симзу он обещал жизнь девочек.

Теперь психолог нахмурилась. Еще одна ошибка. А чего она вообще ждала от Уилла – лояльности и доверия?

– Нет… нет… и нет…

– И для чего все это, Хелен? – спросила Стоун, делая шаг в ее сторону. – Неужели отставка так сильно повлияла на вас, что вы решились на такое?

– Вы должны это знать, Ким, – негромко произнесла женщина.

– Знать что?

Наконец Хелен посмотрела ей прямо в глаза. У нее был холодный и жесткий взгляд.

– Всю свою жизнь я отдала этой работе. Каждый свой час я отдавала Службе. Выполняла все, что мне приказывали. У меня нет ни мужа, ни семьи – только эта работа. И вот я должна была ее лишиться. Я попросила разрешения продолжить службу, но мне отказали, хотя каждый год набирают все новых и новых офицеров… Меня выбросили на улицу в тот момент, когда у меня уже не было никаких шансов. Я слишком стара, чтобы заводить детей. Выгляжу я так себе. Так что через два месяца стану ничем. Женщиной, которая бродит по супермаркету в надежде, что кто-то с ней заговорит… Вы, Ким, сами требовали доказательства того, что девочки живы. А как мне было доказать, что я тоже живой человек?

На лице психолога появилась полуулыбка.

– Вам все это еще предстоит пережить, Ким. Вы так на меня похожи. Вы вложили всю свою душу в это расследование. Не забыли еще собственный адрес? У вас есть любимый человек, ребенок или, на худой конец, домашний питомец? Могу поспорить, что нет, потому что вы позволили Службе полностью завладеть вами; и через двадцать лет, когда вам будет столько же…

– Я никогда не буду сожалеть о своих решениях. – Ким подошла к женщине вплотную. – И никогда не поставлю под угрозу жизнь детей и не буду измываться над их семьями, если у меня что-то не получится, потому что я не психопатка и не такая злобная сука, как вы. И потом, у меня есть собака.

Лицо Хелен исказила ярость. Она, вытянув руки, бросилась вперед, целясь Ким прямо в горло.

Инспектор сделала шаг в сторону, и женщина упала на пол.

Ким сверху вниз смотрела на распростертую фигуру той, из-за которой девочки чуть не расстались с жизнью.

– Вам надо попрактиковаться до тюрьмы, потому что там вы наверняка будете всеобщей «любимицей».