Ищу идеального мужа

Ари отступилась. Но брошенный на Дэя взгляд заставил того почувствовать себя извергом.

А ведь он всего лишь выполнял свою работу, выполнял приказ. Однако на душе стало паршиво, словно ребенка утопил.

Оставшееся время принцесса вела себя как ни в чем не бывало. Словно не было новостей, и она — дочь любящих родителей. На Дэя она совсем не обращала внимания, как будто его и не было.

Нори перехватила его недовольный взгляд:

— Девочка пытается принять новое. И попрощаться. Пожалуйста, не портите ей эти мгновения! Она очень старается.

И Дэй подчинился. Не с тем, что его считают еще одним предметом мебели, это для телохранителя скорее плюс. А с тем, что юная принцесса, как только могла, нарушала субординацию: этим «мама», «папа», подруги, которым звонила почти не переставая — прощалась. Говорила, что неожиданно получила грант на обучение в одном из престижных колледжей и должна немедленно уехать.

Это было грамотно. Дэй ругал себя, что сам не догадался так изящно замаскировать отъезд девушки. А ведь идея ей и принадлежала! Пришлось принять это и одновременно порадоваться, что Наследница и будущая королева — не дура. И тут же мысленно схватиться за голову: охранять такие «объекты» куда труднее: в то, что Ари всецело смирилась, почему-то не верилось.

Утром она в точности выполняла указания: собрала самое необходимое, только памятные вещи и смену одежды в дорогу. Дэй уже собирался посадить Ари в машину, но Сарто выкатил из гаража свой внедорожник:

— Нам лучше самим довезти её до соседнего города: местные весьма любопытны.

Он был прав: появление на парковке чужой машины уже вызвало пересуды, Нори даже пришлось сообщить, что в гости приехал её племянник, связь с которым она потеряла много лет назад. Отпусти она сейчас с ним дочку, и обращение в комитет по делам несовершеннолетних обеспечен.

Дэй уехал первым, чтобы не вызывать подозрений.

Встретиться должны были в заранее оговоренной точке, в мотеле, совмещенном с кафе и заправкой.

Полукруглое здание из стекла и бетона поражало воображение. Не архитектурой, а тем, что высилось чуть ли не среди зеленеющих полей, перечеркнутых серой лентой дороги. На большой стоянке примостились несколько фур, в панорамных окнах мелькали силуэты тех, кто остановился пообедать.

Дэй вошел в просторное помещение.

Небольшие столы, крепкие стулья. Вдоль стены — прилавок-витрина. Женщины в белоснежных фартучках и заколками в волосах выслушивали заказы и выставляли на подносы тарелки.

Дэй вчитался в меню над их головами.

Сарто хвалил это место, да и чистота призывала к доверию. И Дэй решил рискнуть:

— Куриную грудку под соусом, пожалуйста, и жареные овощи.

На десерт взял компот в высоком стакане. На дне толстым слоем лежали сухофрукты. Но пахло приятно.

Оставалось ждать.

На стоянку то и дело заруливали легковушки и либо останавливались тут же, либо направлялись дальше, к мотелю. Дэй лениво провожал их взглядом.

Оживился, только когда к повороту подъехал черный внедорожник Сарто.

Сверкая на солнце полированными боками, он не торопясь маневрировал, чтобы занять свободное место. И тут раздался оглушительный вой клаксона, и груженая фура буквально размазала легковушку о стену. Здание ощутимо вздрогнуло, звякнула посуда, подпрыгнула легкая мебель, роняя стаканы.

Дэй вцепился в стол руками, не веря случившемуся. А опомнившись, кинулся к выходу. Борсетка осталась лежать на стуле.

5

Осознать, что еду в этой машине в последний раз, оказалось невероятно трудно. Отцовское авто казалось незыблемым, неизменным, как сама вечность. Смириться, что больше я никогда не сяду на это кожаное сиденье с длинной царапиной, которую оставила выпавшими из кармана ключами, не получалось.

Мама выглядела излишне веселой, смеялась невпопад, обращала внимание на стоящие вдоль дороги рекламные щиты, хохотала над двусмысленными слоганами. Слишком явно и картинно.

Отец так сжимал руль, что пальцы побелели. Я то и дело ловила его взгляд в зеркале заднего вида. В глубине плескалась боль и тоска.

Нет! Еще пара минут, и я не выдержу. Рухнет плотина, которую возводила всю ночь, вспоминая легенды и правила, придумывая мечты и давая себе клятвы, которые — знала! — не смогу выполнить.

Чтобы отвлечься, кусала губы. До боли, до ржавого привкуса на языке.

И смотрела в окно.

— Что это?

В голосе мамы звучала паника, заставившая вернуться в реальность.

В уши ударил звук сирен. Полиция и пожарные окружили мотель, в котором мы должны были встретиться с Дэем.

Стало страшно. А когда перед машиной выскочил человек, я вскрикнула от неожиданности.

Отец нажал кнопку. Щелкнул блокиратор, освобождая двери.

Мужчина рванул дверцу и ввалился в салон:

— Ходу!

Дэй!

Бледный, белее мела. Лоб блестит от пота. В глазах — паника.

Папа так круто заложил вираж, что от падения меня уберег только ремень. Дэю пришлось вцепиться в переднее сиденье.

Мимо, как в замедленной съемке, проплывала картина случившегося:

Тяжелая фура и под ней — черный внедорожник. Такой же, как у нас.

— Думаешь, специально? — мама подобралась, поудобнее примостив на коленях сумочку.