Искатель. 1964. Выпуск №4

Но связь у него была включена, и он оглянулся — просто для того, чтобы убедиться, что призыв услышало достаточное количество монтажников в скваммерах, монтажников, устойчивых к запаху, опытных, таких, какие были нужны. Ведь не могло быть, чтобы уже абсолютно все отключились и вошли, в ту полосу глухоты, которая возникала всякий раз между отключением связи в туннеле и выводом из скваммеров в зале. Этого не должно было быть…

Он оглянулся и, еще оглядываясь, вспомнил, что он был одним из самых последних, вошедших в спутник, да и в туннеле его еще обгоняли. И, оборачиваясь, он уже знал, что именно увидит, хотя и не хотел еще верить в это.

И он увидел туннель, свободный до самого выходного шлюза, и в его длинной светлой трубе — одинокую фигуру. Одинокий скваммер, один-единственный, бежавший к выходу. Бегущий скваммер выглядел очень смешно, над ним стоило посмеяться, но Кедрин не рассмеялся.

Он просто остановился. Шедшие впереди монтажники уходили все дальше и дальше, и это означало, что они успели-таки выключить связь, и на какой-то миг Кедрин позавидовал им. Они могли идти со спокойной совестью. Они не торопились. Можно было догнать их, и знаком попросить включить связь, и повторить то, что он сам только что услышал. И сразу несколько кинутся к выходу — наиболее опытные и устойчивые к запаху, настоящие монтажники…

«А ты не настоящий монтажник? — спросил он себя. — И разве люди Особого звена не сказали тебе, что теперь с тебя будут спрашивать, как с монтажника, после того как ты понял, сколько можно требовать с монтажника?»

Он медленно повернулся.

«Ты погибнешь, Кедрин, — сказал он себе. — Ты погибнешь».

«Похоже на то, — признал он. — Неустойчив, да и неопытен. Но разве это будет зря?»

«Пусть не зря. Пусть с целью, Кедрин, разве тебе время погибать? Не увидеть больше Земли? А что скажет старик Слепцов?»

«А что, — подумал он, — скажет капитан „Джордано“?»

«Да пусть говорит, что хочет. Я не хочу выходить. И не должен. Не имею права. Седов сам запретил бы мне, если бы знал…»

«Кедрин, а ты разрешил бы ему запретить?»

«Странно, — подумал он. — В скваммере вовсе не так неудобно бежать. Бежать и думать со скоростью Элмо. Да куда там Элмо… Этого я догоню. Он опередил меня на каких-то десять шагов. Интересно, кто это? Может, хоть он устойчив к запаху? От меня будет мало толку, но я не могу не выйти…»

Они вышли одновременно и рванулись прямо с площадки, нажимая стартеры до отказа, заставляя клокотать рвущиеся из двигателей газы. Крутыми спиралями, постоянно меняя курсы, два монтажника ввинчивались в громадную сферу рабочего пространства. Они разошлись в обход. Запах был слаб — непродолжительная, как всегда, атака кончалась, и теперь надо было думать лишь о том, что могло и чего не могло произойти с человеком, который не вошел в спутник… Его нигде не было, и тогда память набрела на улегшийся где-то в уголке образ скваммера, мелькнувшего в последний момент возле конуса длинного корабля.

По крутой дуге Кедрин метнулся к кораблю. И здесь не было ничего живого, только слабо светился индикатор полировочного, оставленного невыключенным полуавтомата. Можно было уже поворачивать к спутнику и честно доложить о том, что терпящий бедствие не обнаружен… Но тут какой-то из добрых духов пространства, а вернее всего, просто интуиция заставила Кедрина заглянуть в узкий люк, куда мог укрыться человек, если он почему-либо не успел уйти до наступления максимума запаха. Инстинкт вел Кедрина верно: в конце длинного коридора, еще полного пустоты, тускло отблескивал скваммер. Он лежал — вероятно, человек в этой скорлупе был без сознания. Несчастье?

Кедрин возился, пытаясь извлечь человека в скваммере из узкого колена коридора, рассчитанного на то, чтобы по нему передвигались в нормальных комбинезонах, а не в этих ходячих танках… Он брался за скваммер и так и этак, и думал о том, как бы подсунуть нижнюю пару рук под скваммер и о том, будет ли рецидив атаки, как это бывало иногда… Он уже совсем выбился из сил, но позвать на помощь отсюда было нельзя: металл корабля надежно экранировал его, связи не было. Наконец ему удалось захватить терпевшего бедствие под мышки. Обнимая скваммер так крепко, словно он был любимой женщиной, Кедрин едва выбрался из коридора. Ранец-ракета судорожно задергался, разгоняя сразу двоих. Кедрин несся к люку. Второго искавшего не было видно — он, вероятно, уже вернулся. В телефонах щелкнуло — спутник запрашивал. «Есть, — сказал Кедрин, — все в порядке». «Интересно, кто это?» — подумал он, скосил глаза и увидел краешек зеленой полосы на груди чужого скваммера. Значит, это своего мастера вытащил Кедрин.

Створки люка разошлись перед ними и сомкнулись позади, Кедрин внезапно почувствовал неодолимую тяжесть скваммера; неуклюже присев, положил ношу на пол туннеля. Люди, одетые для выхода, обступили его.

— А второй?

— Разве…

— Он не возвращался… — проговорил кто-то. — Надо искать его.

— Запах кончился, — пробормотал Кедрин. — Все равно сейчас выйдет смена.

— Нет. Ты не слышал. Только что патрули дали предупреждение.

— Что на этот раз?