Искатель, 2019 №5

Во дворе каждому виду домашней птицы отведено своё место. В правом углу куры. Палевые брамы, осанистые, с воротниками-жабо и мохнатыми лапками, рябые мелехинские кукушки, джерсийские гиганты, колоссальных размеров, пегие, с перламутровым отливом. За ними по часовой стрелке индюки. Пришлые англичане Big-6, чопорные, белые, с алой головой и такой же соплёй, а которые с голубыми вкраплениями, те Big-8. Но хорохорься не хорохорься, московских бронзовых соплёй не перешибёшь: хорошо выраженная грудная клетка, длинное тело, чёрно-бирюзовый окрас с искрой. Левый угол занят утками. Диетические, грязноватые, полуощипанные муларды в чёрных беретках, башкирские, маскирующиеся под диких, и фавориты — пекинские. Белоснежные, гладкие, лучшие несушки. Каждой твари по паре, да ещё другие породы, да гуси, да всякие залётные голуби-воробьи-канарейки, а посреди двора аккуратный родниковый прудик, по периметру уставленный кормушками. Едят и пьют все внавал, потому немудрено, что в результате из какого-нибудь яйца вдруг вылупляется непонятно кто — индоцыплёнок какой-нибудь, курогусёнок, утёнок какой-нибудь гадкий. Есть подозрение, что яйца специально перемешивает хозяин, которого никто никогда не видел, но чего напрягаться, есл и корм всегда свежий и прудик не пересыхает. А что все выращиваются к обеденному столу, об этом ни у кого никогда

мысли не возникало.

Пекинская утка

Джи называла маму маман не потому, что начиталась французских романов, а за непоколебимость характера. Розалия Соломоновна Зензубель, будучи девушкой яркой восточной внешности, скромной в одежде и неприхотливой в еде, в университете увлеклась коммунистическими идеалами и сменила имя-отчество на мягкое снаружи, но жёсткое внутри китайское Шу — Справедливая. Дочь говорила, в школе маман была очень способной. Стоило бы оценить степень воздействия роботов, но в любом случае бесплатно поступить на химический факультет МГУ, окончить его с красным дипломом, остаться на кафедре, по велению сердца вступить в ряды коммунистической партии, родить дочь и назвать её по-китайски — это вам не фэн-шуй изюму. Нетрудно предположить, что с родителями, которые, судя по интерьеру квартиры, тяготели к мещанству, молодая мать имела политические разногласия. Недолговременные, так уж судьба распорядилась. Тем не менее после скоропостижного перехода старшего поколения в иное состояние материи Шу ничего в квартире не поменяла. Джи была уверена, что это павлин не дал, «охранял память за бабушку с дедушкой». Может, и так, а может, банальная текучка заела — работа, дом, ребёнок, — не мешает интерьер и нехай, как говорят китайцы. Шу и сама с годами мало менялась, разве что чёрный цвет волос постепенно становился белым.

В университетской лаборатории она была на отличном счету: умная, ответственная, всё вовремя, без опозданий и задержек— золотой сотрудник, такой любые молекулярные связи скрепит и укрепит. Родственные же, полагала передовик научного производства, сами собой скрепятся и укрепятся, если родители подадут пример самодисциплины и собранности, должным образом направив ребёнка на стезю порядка, — Шу была матерью старой формации. До школы малышка Джи неукоснительно соблюдала режим дня: в 7.30 подъём, умывание, лёгкий завтрак, поход в детский сад, где заправляла в меру строгая, отзывчивая воспитательница-роботица, вечером свободное время с мамой, ужин, в 21.30 отход ко сну, — и не ощущала никакого диктата. Маленькие дети организованность приветствуют, она им нервную систему стабилизирует.

Школа встретила сборищем отвязных шалтай-болтаев, бесправными учителями-роботами и соблазнами. Так-то Шу ограничивала сидение за компом, но вскоре покладистая Джи заупрямилась, потребовала, ссылаясь на одноклассников, гарнитуру. Лично Шу никогда ни в каких облаках не витала, рассматривая компьютер через призму принесения пользы или нанесения вреда человеку неорганическим истуканом, только в данной ситуации растерялась. С одной стороны, коллектив вещь великая, с другой — смотря какой коллектив. Тут, конечно, опасаться нечего, дети всё-таки, потом — прогресс не остановить, она сама не чужда прогрессу, главное при пользовании дивайсами — самоконтроль. Результат: дочь нахлобучила гарнитуру, и прощай, самоконтроль, а вместе с ним прости-прощай, старушка мама, как поётся в народной китайской песне. Мать изо всех сил старалась не выпускать вожжи из рук, дочь неохотно подчинялась, однако дальше больше — начались отставания в учёбе.