Искатель последней надежды

— Нет, ну он конечно красавец. Знает семь языков, свободно разговаривает и пишет на пяти. Фехтовальщик, дзюдоист, комсомол. Профессионально играет на гитаре, виртуозно играет на пианино. Голос 7 октав и четыре ноты. Международный чемпион по шахматам. Весь рельефный, накаченный, широкоплечий, тело Аполлона, задница бога. Но, перед этим, появляешься в моей жизни ты. И я влюбилась в тебя, — её голос стал тихим, — Ты так настойчиво добивался моего внимания, что этим меня и покорил. Помню как ты ждал меня у парадного входа с цветами. Испугал до чёртиков. Меня сокурсница в тот день зовёт и говорит: «Кажется, кто-то тебя дожидается». Смотрю через окно, вижу тебя у парадного входа; маньячело, еще и куртку снял, точно дурак какой-то. Ушла через заднюю дверь. Обошла и стала смотреть издали. Со мной сокурсницы были, минут пятнадцать, потом слились. У них, мол, собаки не кормлены, дети обосраны, трусы не стираны, корова не доена. А я уже потом собралась с силами и решила подойти; ведь не будешь же ты меня домогаться на парадном входе; тебя лучше сейчас отшить. Подошла, говорю что-то заготовленное, а ты обернулся, кинул в меня жменю сиреневых лепесточков и стоишь с, чёрт его знает откуда взявшимся, веником. У меня шаблон в клочья разорвало. Ты меня загипнотизировал. В итоге иду по улице и думаю: «Ну всё Ракета, ты своё отлетала. Сейчас тебе устроят прочистку сопла. О-о, вот он уже спрашивает далеко ли я живу; всё Ракета, вот он твой первый полёт в стратосферу». В целом решила, уж лучше дома в тепле в, так сказать, родном ангаре, чем за гаражами, или где ты там собирался устроить предварительный прогрев двигателя. Дошли до дома. Я еле как выдавила из себя слова и быстро-быстро в подъезд пока ты стоишь и не наподаешь.

— То есть, ты думала, что я маньяк?

— Предполагала. Я потом уже поняла, что ошибалась. У меня никогда до тебя настоящих друзей не было. А уж отношений с мальчиками да и подавно, — её голос вернулся в норму.

— Родители запрещали меть друзей?